маленькая повесть

Произошло это за несколько лет до событий, описанных в рассказе «СКЛАДСКАЯ МАФИЯ»/есть на этом сайте/, в самом начале моей работы на машиностроительном заводе Бастонджияна* в Таганроге.*

Завод занимался изготовлением нефтеперегонного оборудования. Это – такие «самогонные аппараты», высотой с трехэтажный дом, на которых из сырой нефти получают разные нефтепродукты – от мазута до высокооктанового бензина. Значительная часть оборудования шла на экспорт – в Кувейт, Эмираты, Оман и другие нефтедобывающие страны.

На заводе я представлял «крышу» предприятия – крупного чиновника из Администрации области, полковника милиции, недавно вышедшего на пенсию, который, однако, успешно продолжал решать все вопросы. Он, буквально, «за ручку», привел меня на завод, отрекомендовав с самой лучшей стороны. Так началась эта история.

День первый

Пообтеревшись на заводе с недельку, и, составив себе некоторое мнение об имеющихся угрозах безопасности, я был приглашен к Бастонджияну и поднялся к нему в кабинет.

Кабинет располагался на втором этаже здания заводоуправления, был большим и светлым, стены обшиты красивыми дубовыми панелями.

- Здравствуйте, Олег Борисович! Как Вам на заводе?

- Доброго дня, Владимир Климович! Осваиваюсь, потихоньку!

- Вы не хохол случайно?

- Скорее - еврей!

- И в синагогу ходите?

- Я не шибко религиозен, ближе, скорее, к православию.

- Ничуть вы на еврея не похожи! С чего б это вы – еврей?

- По израильским законам меня вполне могут признать евреем из-за родства по материнской линии. Хотя евреем себя никогда не чувствовал.

- Тогда оставим этот вопрос. Что можете сказать о положении с безопасностью на заводе?

- Положение – аховое! Во-первых, цветняк тырят круглосуточно, путем свободного доступа – ведь территория завода огорожена лишь частично. Кто хочешь – заходи, что хочешь – бери! Охрана живо в этом участвует. Я туда уже своего человека внедрил! Во-вторых, что касается экономической безопасности – полностью отсутствует режим охраны коммерческой тайны.

В-третьих – нет систематического мониторинга состояния рынка: действий по выявлению и пресечению недобросовестной конкуренции.

Тут Бастонджиян прервал меня, подняв руку, почти, как школьник на уроке. Я с трудом удержался, чтоб не рассмеяться – забавно было видеть мужика с внешностью разбойника Кудеяра, тянущего руку за необъятным директорским столом, как школота за партой!

_____________________________________________________________________________________
*Все фамилии, имена, географические названия и названия предприятий изменены. Любое совпадение случайно.

- Извините, что перебиваю, но тут у нас недобросовестная конкуренция лезет во все щели безо всякого мониторинга и, буквально, путается под ногами!

- А можно чуть конкретнее?

- Да, пожалуйста! Был у меня начальник отдела докомплектации – Сережа Вдовиченко, работал отлично, однако как-то заказчик, ТОП-менеджер НПЗ/нефтеперерабатывающий завод/ из Омана, пожаловался, что Сережа, возглавляя выездную бригаду монтажников, там, в Омане, затребовал с него нехилый бакшиш. Пришлось Сережу уволить, хотя замены ему достойной до сих пор не нашли. Сережа взбеленился и, с тех пор, гадит всячески заводу и лично мне – распускает слухи, что мы – банкроты, что все руководство завода – бандиты, что гоним один брак! Кроме этого, он создал свою фирму по докомплектации и старается отбить у нас клиентов, что ему все чаще удается. Он «переключил» на себя многих мелких и средних покупателей. А сейчас он выдвинулся кандидатом в депутаты областной думы и грозится, став депутатом, разорить завод! И посадить меня!

- И какая перспектива?

- Ну, разорить-то – не разорит, но убытки многомиллионные уже причинил!

- Пытались с ним как-то бороться?

- Да как? Заказать его, что ли? Так каждой собаке будет ясно, откуда ноги растут! Да и не решаю я вопросы таким образом!

- А компра какая на него есть?

- Скорее – у него на нас!

- Что известно про его фирму?

- Называется «Крекинг инжиниринг», офис в здании офисного центра на выезде из города, на втором этаже, кабинет не знаю. Персонал – шесть человек: секретарша и пятеро менеджеров – все бывшие сотрудники его отдела. Больше ничего не знаю – я поручал бывшему начальнику охраны собрать информацию, но он – военный, строевик, ничего разузнать не смог. Как известно: «Военные огурцов не едять. Совсем не едять!» А чего ж? «Да голова в банку не пролазить!»

- Добро, я тогда займусь.

- А что собираетесь делать?

- Да, организовать его полномасштабную оперативную разработку специфическими методами криминальной разведки.

- А поподробнее можно?

- Да, ради бога! Я намерен собрать о нем максимум информации, для чего:

Добывать, разбирать и анализировать офисный мусор;

Прослушать их офисные телефоны;

Прослушивать, а, по возможности просматривать, помещение офиса;

Завербовать кого-нибудь из персонала;

Организовать за ними оперативное наблюдение, силами налоговой полиции, получить копии бухгалтерской документации, статотчетности;

Скоро будем знать о нем все или почти все!

А, поскольку любой предприниматель в нашей стране, если подойти формально – преступник, будем иметь данные об его противоправной деятельности. Это поможет тормознуть его на пути в Думу, а, возможно, и «приземлить» на пол-годика в СИЗО. Ментов у нас хлебом не корми – дай только «закрыть» бизнесмена. Даже если не получит срок, то, все равно, выйдя из СИЗО, останется у разбитого корыта – ни фирмы, ни команды. Одни руины плюс пятно несмываемое.

- Хорошо, действуйте. Я знаю – это все недешево, надо будет денег – обратитесь к моему первому заму, он выдаст, сколько надо.

- Договорились. Позвольте откланяться – пойду планировать операцию.

- До свидания, смотрите только, чтобы это никуда не просочилось!

- Не беспокойтесь, все - только в одном экземпляре, в электронном виде, на зашифрованном диске! Пароль от диска знаю только я! А у меня – хронический склероз! Пока яйца дверью не прищимят – не вспомню.

- Как часто будете ставить меня в известность?

- Еженедельно!

На этом мы, наконец-то, расстались! Задачку, конечно, он поставил не простую. Решать такой раньше не приходилось, опыта, соответственно, не было. Зато приходилось решать множество похожих задач за время службы в криминальной разведке. Только в отношении преступных сообществ, ОПГ и ОПС всяких. Вот этими знаниями и предстояло воспользоваться. Для начала надо поговорить с прямым и непосредственным начальником объекта разработки, затем – с теми из его бывших подчиненных, кого он не утянул в свою фирму.

Набираю, по внутреннему, Директора производства Илюхина:

- Константин Петрович, доброго дня!

- Привет, Олежек!

Петрович на заводе еще с советских времен, старше меня лет на двадцать, ни с кем не церемонится, со всеми на «ты». На хуй даже Бастонджияна может послать, коль под горячую руку попадется!

- Пошептаться бы, Петрович!

- Да заходи – пошепчемся!

Захожу к нему в кабинет – он маленький и тесный, весь завален чертежами и схемами, другими бумажками, смысла многих из них я не понимаю, в силу отсутствия технического образования и свойственной ментам тупости.

Он кивает мне на глубокое кресло, стоящее у стены. Я присаживаюсь и , вдруг, вижу, как он подносит палец к губам и обводит глазами весь свой кабинетик.

Мне два раза показывать такое не надо, и я с ходу начинаю «лепить горбатого»:

- Петрович! Хотел показать Вам «народные тропы», через которые металл с площадок открытого хранения пиздят, чтобы поддержали меня в деле постройки недостающей части забора!

- Да покажи, пойдем!

Выходим из кабинета, подходим к окну в торце коридора, в коридоре – никого. Двери в отделы все плотно закрыты.

- Что, Петрович, враг подслушивает?!

- Враг-не враг, но не друг – точно!

- А с чего решили?!

- Да за Главбуха, Лизку, третьего дня в узком кругу нелицеприятно высказался, про ее дорожные подряды, так, на следующий день она со мной разговаривать перестала! И смотрит, как Ежов на Бухарина!

- А из «узкого круга», никто стукануть не мог?

- Нет! Ребята надежные! С института вместе, семьями дружим, давно перееблись все и стали родственниками!

- Тогда на днях проверю ваши апартаменты, только о предстоящей проверке никому, совсем никому не говорите! И в кабинете тоже!

- Договорились! Так, ты-то чего хотел?

- Да о Сереже Вдовиченко хотел поговорить.

- Вот еще – заноза в жопе! Выделился на наше горе! Зачем надо было увольнять? Надрали б задницу, премию – долой, да и оставили б в команде! Пользы от него больше было, чем вреда, и намного!

- Климович не мог игнорировать жалобу заказчика, надо было отреагировать. А в Омане за такую херню яйца отрежут ржавыми ножницами!

- Да не мог-то- не мог, а сейчас что с ним делать? Брат двоюродный у него в Обладминистрации, как пить дать протащит его в депутаты! А тогда хоть ложись и помирай! И так кислород наполовину перекрыл, кучу заказов на себя оттянул!

- Ничего, глядишь и подрежем крылья. Вы вот скажите, какие у него слабые места?

- Да мудак он! Слишком высокого о себе мнения, других людей просто в упор не видит. Терпеть не может, когда его против шерсти гладят, орет, ругается! Ёбнуть даже может!

- Ну, ёбнуть и я могу!

- Короче Сережка – гавно человек!

- А кто-нибудь из его «пристяжи» на заводе остался?

- Мужиков он всех перетащил! А вот Галку Синявскую – не взял, на секретаршу свою нынешнюю, Розу-армяночку, променял.

- А с Синявской какие отношения были?

- Да жил он у Галки почти год. Потом – разбежались, выгнала она его!

- А из-за чего – известно?

- Да бабы наши сплетничают, что обидел он Галку чем-то. А чем, конкретно – никто не знает!

- А Галка – что за человек?

- Четвертый размер сисек, блондинка – но не дура, очень хороший инженер, по комплектации изделий мало, кто из мужиков за ней угонится! Дочка у нее трехлетняя, от первого мужа – алкаша.

Никак в наш садик не пристроит, в ясельную группу. С бабкой сидит, пока Галка на работе. С заведующей садиком у них контры – не переносят друг друга просто! Вот, заведующая и ставит ей палки в колеса! В общем – заебали они меня своими дрязгами!

- Спасибо, Петрович, за информацию! А кабинет я завтра попробую проверить, где-то после обеда.

На том и расстались.

Звоню приятелю – специалисту по прослушке и защите от всяческих «жучков», и прошу дать на пару дней приборчик, гордо именуемый «индикатор поля – частотомер», вполне достаточный для обнаружения простых подслушивающих устройств, а также, обычный, механический, метроном. Договариваемся, что по дороге домой заеду, заберу.

Потом вызываю к себе Галку Синявскую. Приходит золотоволосая красавица с длинной косой, толщиной в руку, в льняном сарафане, пазуха, и правда – размер четвертый. На вид – очень приятная тетечка, вполне в моем вкусе.

- Здравствуйте!

- Здравствуйте, Галина! Я – новый заместитель Бастонджияна по безопасности, зовут меня – Олег. В мои обязанности входит, кроме всего прочего, предупреждение конфликтных ситуаций между сотрудниками, особенно, если это связано со злоупотреблениями.

- Злоупотреблениями – чем?

Она подмигивает и недвусмысленно щелкает себя по горлу.

- И этим тоже, но, в данном случае – злоупотреблением должностными полномочиями. Я, краем уха, слыхал, что у Вас конфликт с заведующей заводским детсадом, из-за которого не удается устроить дочку в ясли?

- Да, есть такое дело! Не ладим мы с ней! Вернее, мне она – поровну, а меня она просто ненавидит!

- С чего бы это? Поссорились? Кавалера не поделили?

- Да, как раз – поделили! Ушел он ко мне! А она теперь и бесится!

И Галина рассказала мне, что был на заводе завотделом – Сережа, который жиж-жил с заведующей детсадом, да и бросил, и ушел жить к ней, Галине.

- И так с ним и живете?! – прикинулся дурачком я.

- Да нет! Выперли его с завода, за взятку. А он свою фирму создал похожего профиля, да и перетянул туда половину своего бывшего отдела! Золотые горы обещал!

- А Вас чего не перетянул?

- А я, незадолго до этого, выгнала его к чертовой матери!

- Чего ж так? Изменил?

- Нет, не скажу – это слишком личное!

- Да и не надо! У нас сугубо производственный разговор! Надо разрешить конфликт между сотрудниками и урегулировать ситуацию, а на личном мы заострять не будем! Куда надо заявление на устройство ребенка в ясли писать?

- А в профком! Да, только, я уже писала. Раза три! А воз и ныне там!

- Хорошо. Теперь пишите на Бастонджияна и, не забудьте указать, что заведующая препятствует устройству Вашей дочери в силу неприязненных отношений между вами, возникших на личной почве. Именно, так и напишите, именно такими словами! И телефончик свой домашний укажите!

- Хорошо! Вам виднее, дайте листок и ручку!

Получает требуемое и, склонившись над листочком, под мою диктовку, пишет заявление красивым, округлым почерком. В процессе написания в вырезе свободного сарафана отлично просматривается большая круглая грудь, даже виден маленький, розовый сосок – аппетитная штучка!

Однако, процесс написания закончен и видение исчезает. Жаль!

Забираю заявление и отпускаю Галину на рабочее место. При прощании смотрю ей прямо в глаза. Она не опускает взгляд, смотрит с вызовом, обещающе и весьма доброжелательно!

Что ж, такое знакомство надо бы продолжить – и тетка славная и, глядишь, на Сережу мне глаза приоткроет. Ничто мне не препятствует – после трагической смерти первой жены уже месяцев восемь я один, перебиваюсь случайными связями.

После чего звоню с «пиратской» трубы стандарта CDMA / при каждом новом исходящем звонке меняется пара номер – imei абонента/, в офис «Крекинг инжиниринга», представляясь от телефонной компании и интересуюсь проблемами со связью. В ответ получаю кучу претензий. Обещаю, что в конце рабочего дня к ним подойдет наш представитель Саша – посмотрит линию и аппараты, поможет устранить неисправности.

Так! Теперь – финансы! Захожу к первому заму Бастонджияна, тоже Вовке, и беру на оперрасходы сумму, эквивалентную двум тысячам долларов США. Расписываться ни за что не надо. Отчитываться – тоже. У царских жандармов это называлось «рептильный фонд».

После обеда беру «за шкуру» начальника стройцеха – хитрожопого армянина Степу, и мы отправляемся с ним по местам строительства будущего забора и прочих инженерных препятствий, ограничивающих территорию завода. С собой тащу главного IT-шника – прикинуть расстановку видеокамер системы охранного телевидения на периметре. IT-шник упирается и недовольно бурчит под нос – походу, я его от «Каунтерстрайка» оторвал! Ничего – перетопчется! Суки бородатые – доберусь я до них когда-нибудь!

Так проходит время до конца дня. Потом вызываю своего водителя Саню, и он, на моей «персоналке» - зелененькой ВАЗ-2106, с расточенным движком, везет меня в Ростов, обгоняя по дороге абсолютно все попутные машины – наплевать, инвалидная мотоколяска это или «Мерседес»! Саня – водитель от бога и, к тому же, отчаянный парень, неплохой боксер. Если что – на него всегда можно положиться, ибо до армии он был водителем в одной из ростовских банд и побывал во множестве разных веселых переделок. Иногда – со «жмурами». От тюрьмы и в армию сквозанул.

На выезде из Таганрога, прошу Саню остановиться у обшарпанного здания, где находится офис «Крекинг инжиниринга», достаю из «бардачка» листок бумаги, ручку и даю инструктаж:

- Санек, в этой халупе, на втором этаже, есть контора – «Крекинг инжиниринг». Твоя задача – посмотреть, есть ли в ней беспроводные телефоны, какой фирмы и, желательно, модели.

Иди, прикинься работником телефонной компании, спроси насчет проблем со связью – а их не может не быть! – и перепиши модели пары-тройки телефонов, на которые тебе пожалуются. Саня, которому все равно – что ебать подтаскивать, что ёбаных оттаскивать, уходит и, через 20 минут возвращается довольный:

- Борисыч, там одни радиотелефоны, штук шесть, правда разные – я почти все переписал!

- Красавчик! Давай сюда, я сегодня гляну – шифруется ли канал связи «трубка-база» и, помолясь, завтра приступим! Поехали!

Въехав в Ростов, заскакиваем за приборчиком – индикатором «жучков», метрономом и, заодно, прихватываю японский широкополосный приемник AR-8200, которым можно прослушивать все – от телефонов стандарта CDMA до милицейской волны и звукового канала телепередач. Обещаю за аренду всего этого барахла – литр текилы. После чего Саня закидывает меня домой и отправляется восвояси, «задрать юбку», как он выражается, молодой жене.

Поужинав, сажусь за компьютер, нахожу в Сети нужные мне модели телефонов, убеждаюсь, что канал связи открытый и, довольный, продолжаю шариться по Интернету, выискивая упоминания о своем заводе, Бастонджияне, конкурентах, новых технологиях. Бенчмаркинг, бля!

Что-то смутно беспокоит. Что? Не «что», а «кто»! Да «Аленушка» сегодняшняя, с золотой косой! Но звонить еще рано – надо, сначала, ее проблемку решить! Завтра, первым делом, пойду к Бастонджияну с ее заявлением. День окончен, отхожу ко сну.

День второй

Назавтра, по дороге на работу, намечаю план работы на день:

1. Заявление Галины.

2. Проверить кабинет Петровича на «насекомых».

3. Проверить кабинет Бастонджияна на тот же предмет.

4. Послушать телефоны «Крекинг инжиниринга»

5. Поговорить с владельцами здания насчет аренды офиса.

6. По обстановке.

Первым делом захожу к Климовичу с заявлением Галины, на словах обрисовываю ситуацию и важность Галины, как источника конфиденциальной информации о злодее. Бастонджиян, недолго раздумывая, накладывает резолюцию: «В ясельную группу принять. СБ провести служебную проверку, представить рекомендации по ее результатам!».

Я, довольный как слон, забираю заявление и отправляюсь к себе. В дверях, Бастонджиян окликает меня:

- Борисыч! Задержитесь!

- Что такое?!

- Вижу, Галка понравилась! Весьма достойная особа, так что, - не теряйтесь!

- Спасибо! Уж я-то не потеряюсь!

Видать, побывал там уже наш Климович! Такому красавцу-миллионеру, с его вороным чубом, разве какая баба откажет?!

Вызываю Галину к себе, вручаю заявление с резолюциями. Она аж вся светится – она победила сучку-завсадиком! Враг повержен и находится на грани полного разгрома!

Вижу, Галина чего-то ждет от меня, однако сохраняю официальный тон общения, отправляю на рабочее место. Не стоит спешить - всему свое время!

Звоню Петровичу: Петрович, выходите на коридор, потрещим! Встречаемся на том же месте:

- Доброго дня! Сейчас займусь вашим кабинетом. Надеюсь, никаких разговоров о предстоящей проверке в кабинете не велось?

- Нет.

- Тогда пойдите где-нибудь с часик погуляйте.

- Да в цеха пойду, распиздяев погоняю! А ты тут хозяйничай!

Уходит, оставив мне кабинет. Захожу и запираю дверь за собой. Достаю из кармана приборчик, видом и размером – точь в точь пейджер. Подключаю к нему обычные наушники от плеера, чтобы микрофон гипотетической «прослушки» не уловил характерного стрекота прибора. Устанавливаю на столе и включаю метроном – он издает довольно громкие щелчки с интервалом в секунду. Они похожи на помеху и подозрений вызвать не должны. На корпусе прибора – полоска светодиодной шкалы напряженности поля – чем сильнее уровень сигнала, тем больше диодов включается на полоске и тем громче стрекочет в наушниках. Канарейка, бля! Подношу «пейджер» к телефонным аппаратам, установленным на столе – ничего! К факсу – ничего! Провожу вдоль телефонных проводов – тишина. Обследую рабочий стол, офисное кресло. Безрезультатно!

Мне это начинает надоедать. Думаю: «А куда б я сам воткнул «жучка»?» Ясен пень – в электророзетку сбоку от кресла! «Жучок», он «жрать» хочет, никакой батарейки не хватит! Ему электросеть нужна!

Подношу «пейджер» к розетке. И тут же раздается характерный треск в наушниках! Индикаторная шкала на корпусе начинает пульсировать в темпе щелчков метронома. Это сопровождается щелчками в наушниках в том же темпе. Есть! Смотрю на шкалу частот – 90,4 мегагерц. Эту частоту на любом транзисторном УКВ приемнике прослушивать можно! Но, на небольшом расстоянии. Максимум – кабинета 4, если перегородки – гипсокартон, гипсолит или кирпич! Любая железобетонная стена перекроет сигнал намертво! Пол и потолок – тоже. Сигнал может успешно распространяться только – по горизонтали до первой бетонной стены!

Снимаю с пояса «мультитул», открываю крестовую отвертку и, очень медленно и тихо откручиваю переднюю панель электророзетки, снимаю ее и кладу на стол, стараясь не стукнуть, не звякнуть, не брякнуть! Открывается «картина маслом» - внутрь полости розетки запихан маленький блок питания со смутно горящим красным светодиодом, заклеенным белым медицинским лейкопластырем – чтобы в темноте не выдать свечением всю конструкцию. К блоку просто тупо прикручен проводками собственно передатчик, размером с половину спичечного коробка. Я, стараясь не шуметь и не расцепить проводки, вытягиваю девайс из розетки и фотографирую все это безобразие цифровым фотоаппаратом. Внимательно осматриваю открытую плату передатчика – видно, что его собирал «на коленке» какой-то голожопый пионэр. Так, примерно, в школьные годы, я собирал простейшие приемники по схемам из журнала «Юный радиолюбитель»! Ладно! Думаю, пионэра долго искать не придется! Заталкиваю все это безобразие обратно в розетку, привинчиваю переднюю панель и тихонько покидаю кабинет, прихватив метроном. Иду к себе в кабинет, по дороге осматриваюсь – кто соседи. Через два кабинета – крохотная комнатка зам. Начальника охраны – чеченца Умара Оздоева, беженца из Грозного, не поделил там чего-то с дудаевскими пацанами. За что они захотели украсить его головой свой плетень. Но не успели – парень сдрыснул в Расею! Захожу к себе и там проделываю те же «танцы с бубнами», что и у Петровича. Безрезультатно. Даже обидно немного – Петровича слушают, а меня, по-ходу – нет! Недостоин, значица! Видимо, это – дела заводской элиты, Бастонджияновской «команды», битва за близость к телу Хозяина! И к заводской кассе! Кстати, надо и его кабинет проверить!

Звоню Бастонджияну:

- Владимир Климович! Заскочили бы ко мне на минутку – покажу чего!

- Интересное?!

- Весьма!

Слышу, как приближаются шаги по коридору. Заходит.

- Что случилось?

Поворачиваю к нему экран компьютера, на котором, крупным планом, разобранная розетка со всем имеющимся «фаршем»!

- Ни хера себе! Это у кого такое?!

- Да у Петровича ж!

- А с чего туда полезли?

- Прибор показал!

- А чего – с прибором?!

- Петрович намекнул, что главбухша знает о разговорах в его кабинете.

- Да, они давно, как кошка с собакой!

- Это – неплохо. Нежная дружба кого-то с главбухом, кроме Вас, конечно, внушает мне смутные сомненья!

«Кудеяр» смеется, искренне и заразительно! Сквозь смех:

- А мне говорили – Вы из ментов! Они, обычно – попроще.

- Правильно говорили, но я в частном секторе давно – всякое повидал! Знаю, что главбух – неотъемлемый элемент любой серьезной схемы насчет – денег спиздить!

- Это верно, но у Лизаветы – своя фирма, муниципальные дорожные подряды, а это – никак не сравнимо с зарплатой на заводе и с тем, что она могла бы здесь украсть!

- А зачем ей тогда завод?

- Она ж – советский человек, пенсию здесь зарабатывает! Так, что Вы думаете по поводу всего этого творчества?!

Лизка уже столько бабла намолотила на муниципальных дорожных подрядах – какая там пенсия! Внукам и правнукам хватит! Подозреваю, что подлинным хозяином Лизкиных фирм является тот же Климович, который не сильно дружит с Администрацией и выставил бухгалтершу, как буфер.

- Передатчик сделан любителем «на коленке», уровень школьного кружка радиоэлектроники. Частота «гуляет», даже не кварцована, тот, кто прослушивает сигнал, наверняка, не выпускает из рук верньера подстройки, гоняясь за ускользающей волной.

- На кого думаете?

- На Умара!

- ????

- У него кабинет ближе всех. В остальных кабинетах – бабы. А это – не женских рук дело!

- Ну что ж – проверяйте!

- Проверю, и доказуху добуду! А пока – неплохо бы Ваш кабинет и приемную проверить.

- Когда?

- Да сегодня же – в обед!

- Давайте! Я Арпинэ отправлю куда-нибудь.

Арпинэ – секретарша, дивной красоты брюнетка, чьи бедра достойны описания исключительно, в стихах! Кстати – племянница местного «авторитета», одно время претендовавшего на роль «крыши» завода. Но мы его вежливо, но решительно, отшили еще когда я на заводе не работал!

- Договорились!

Пораньше иду в столовую, обедаю и, когда туда подтягиваются Бастонджиян с остальной «элитой», потихоньку «шмонаю» его кабинет и приемную. Ничего – активных устройств нет! Однако кабинет Генерального надо бы проверить посерьезнее – на профессиональные устройства, но это – позднее, для этого нужны специалисты. Моей квалификации маловато будет.

Возвращаюсь к себе. Если точка установки жучков – единственная, значит «умельца» надо ловить на ней. Звоню приятелю, которого спасали в рассказе «КОЛДОВСТВО», и договариваюсь взять во временное пользование видеорегистратор, который раньше устанавливали на кладбище, со всеми «прибамбасами».

Звоню Климовичу на трубу и сообщаю, что у него все – «чисто».

Едем с Саней к зданию, где гнездится «Крекинг инжиниринг». Паркуемся в дальнем уголке двора, возле мусорных баков. Вот уж воистину: «Рядом – мусор, в жопе – ветка. На углу стоит разведка!» Достаю из сумки сканер AR8200, подключаю к прикуривателю автомобиля и, начинаю «утюжить» частоты, обычно используемые радиотелефонами, установленными в офисе. Часа через три у нас есть частоты всех, интересующих нас, телефонов. Причем, частоты эти, попарно – «прием-передача»*, растасованы по «банкам» в памяти сканера, что дает возможность почти одновременно прослушивать все 6 телефонов, установленных в офисе, снимая с них, процентов 90 информации. Тут, как раз, из здания выходит уборщица, которую Саня видел, и запомнил, в свой прошлый визит. Я выбираюсь из автомашины и, потихонечку, топаю за ней, Саня едет сзади, метрах в восьмидесяти. Надо установить, где тетенька живет. А, зная ее адрес, есть шанс установить ее ФИО, а значит, и все остальные данные.

__________________________________________________________________________________
*В радиотелефонах того времени связь трубки с «базой» осуществлялась на паре частот – одна частота у трубки, другая – у «базы». Чтобы прослушать весь разговор, надо было одновременно прослушивать обе частоты, иначе слышно только одного собеседника.

 

Тетенька, минут через сорок, приводит меня к многоквартирному 9-ти этажному дому – «свечке», где начинает жать кнопки домофона. Я палю циферки на его дисплее. Ага, 036, это где-то 8-й этаж. В домофоне бурчат что-то неразборчивое, тетенька отвечает сакраментальным: «Это-я!». Дверь открывается, оба заходим в подъезд. Уборщица устремляется к лифту, я – к батарее почтовых ящиков, звеня ключами, типа – за корреспонденцией. Между делом я, незаметно, снимаю ее цифровым фотоаппаратом, спрятанным в небольшой сумочке, висящей у меня на плече. Наконец, лифт с объектом слежки уезжает, а я выхожу, стараясь не хлопать дверью, из подъезда, и иду в поджидающую меня машину, где записываю в блокнот время и точный адрес.

Едем в Ростов, по дороге смотрю снимки в фотоаппарате – получились! Захожу к приятелю за комплектом видеонаблюдения. Саню отпускаю к молодой жене – похоже, я тут зависну надолго: стол у приятеля, почему-то, накрыт и водка стынет. Хочется подтянуть и Саню – да он за рулем. А жаль. Он, как подопьет, очень занимательно рассказывает о своей бандитской юности.

Домой попадаю уже глубокой ночью. Сил «пробивать» уборщицу уже никаких, хватает только на душ и – спать. Мелькает мысль – позвонить Галке, но додумать ее не успеваю, глаза слипаются сами собой. Ночью снится Галка, с которой занимаемся всякими безобразиями, прямо, не снимая льняного сарафана.

День третий

Утром просыпаюсь бодр и свеж, в душ и к компьютеру. Так – база адресов, ищу вчерашние дом и квартиру. Вот оно! Три комнаты. Прописано четыре человека. Муж, жена и двое взрослых детей. По возрасту подходит жена – Галиуллина Анна Игоревна. Уроженка области, привлекалась за обман покупателей, раньше работала в потребкооперации. С этой – все ясно. Поперли ее из торговли с «волчьим» билетом, пришлось переквалифицироваться в уборщицы. Причем, менты не завербовали, как обычно в такой ситуации – иначе так бы и оставалась работать в торговле, да постукивать на коллег. Муж – инженер в трамвайном парке. Сыновья – студенты. Понятно, уголовных традиций в семье нет. С деньгами, наверняка, туговато, если мужик у себя в парке цветмет не пиздит. Ну, если б пиздил, жена б за три копейки полы б не мыла!

Есть смысл с ней поговорить, причем, можно особо не заморачиваться, главное – не напугать сразу. Ладно, это – на вечер. А сейчас – на точку. И слушать, слушать и, еще раз, слушать, товарищи!

Под окном сигналит Саня. Надо предупредить его, чтоб не сигналил – народ на районе жесткий, наебнут цветочным горшком с верхнего этажа – и концов не найдешь. Кто платить за кузовщину будет? Олег Борисович?

Едем в Таганрог, выставляемся неподалеку от здания, где офис Вдовиченко, около небольшого продуктового магазинчика. Стоять – весь день, то водички надо, то – мороженого, то – угол обоссать.

Подключаю к прикуривателю радио сканер, к сканеру – кассетный плеер, с функцией записи. Запись автоматически включается при начале звонка. Надеваю на голову маленькие наушники. Раскрываю блокнот, куда буду фиксировать выявленные фамилии, имена и краткое содержание разговоров. Готовлюсь к большой работе. Вторая пара наушников воткнута в гнездо плеера и надета на голову Сани – для подстраховки. Если я чего пропущу, напарник зафиксирует. Происходящее в машине снаружи не видно – стекла сильно тонированные, по поводу чего Саня уже умаялся посылать нахуй гаишников, норовящих содрать денежку. День проходит в кропотливом труде, интересном, но нелегком. Мозги у обоих работают непрерывно – с одной стороны, фиксируя в блокноты поток поступающей информации, а с другой, как использовать подслушанное себе на пользу? В основном, разговоры для нас малоинтересные – договоры, контракты, поставки, железки, спецификации и тому подобная хрень. Возможно, Бастонджияну или Петровичу это что-то скажет. Но есть и интересное.

Например:

- Натаха, привет, как дела!?

Отвечает шепотом, видимо, чтобы в соседней комнате не слышали:

- Блять! Как сажа бела!

- Что такое?

- Мудак мой на рыбалку не едет! Печень прихватила – добухался! Выходные – по пизде!

- Погоди! А ты типа «в командировку» сдернуть не можешь? А его к мамке отправить – отлеживаться?! А мы б в Архипо-Осиповку на три денька и рванули!

- Да как же! Я должна с ним сидеть, таблетки ему по часам давать, и «оздоровительным минетом» лечить!

- А с Серегой, начальником твоим, договориться нельзя, чтоб прикрыл?

- Не хотелось бы, он, наверняка, в трусы мне полезет! Еще тот конь! Озабоченный! Слышал бы ты, что он со своей секретаршей вытворяет!

- А что?

- Не по телефону! Потом расскажу!

Ого! Вот и новости!

Во-первых, Натаха Поперечная/список переманенных с завода Сережей у меня есть/ гуляет от мужа, ездит с любовником на море, как только благоверный завеется на рыбалку. Муж бухает, Натаха его побаивается – небось, поколачивает! Может, на этом ее и вербануть? Все равно человек внутри фирмы нужен!

Вдовиченко что-то проделывает со своей секретаршей. Я знаю, что кабинет Сережи совмещён с комнатой отдыха, у которой, в свою очередь, общая стена с соседним, чужим, офисом.

Напрашиваются действия:

- Форсировать отношения с Галкой, попробовать узнать у нее о предпочтениях Сережи в постели. Но, сначала, надо самому с ней в постели оказаться! А то как иначе?! Совместим полезное с приятным!

- Пообщаться с хозяином здания на предмет аренды соседнего кабинета, если тот, конечно, свободен.

Тут возникает настоятельная необходимость посетить туалет, обссыкать угол не хочется, а ближайший доступный – через дорогу, на втором этаже прослушиваемого нами здания, в конце коридора.

Перехожу дорогу и захожу в здание, спрашиваю у вахтера, где найти коменданта или вообще того, кто занимается арендой. Мне называют номер комнаты и сообщают что комендант сейчас на месте. После посещения туалета нахожу кабинет, имеющий общую стену с комнатой отдыха Вдовиченко. На двери, прозрачным скотчем, прикреплен листок формата А-4 с названием фирмы «Донстройкомплект» и номером ИНН. Я записываю все это в блокнот и отправляюсь к коменданту. Судя по наличию вывесок на всех дверях, выходящих в коридор, свободных помещений в аренду на этаже нет. Захожу к коменданту – полной женщине, лет 40, с румянцем во всю щеку и блядскими глазами. На вопрос об аренде комнатки на втором этаже, та, ожидаемо, обламывает меня, отговорясь отсутствием свободных помещений. Не помогает и крупная купюра, врученная тетке в качестве «смазки». Единственное, чего удается достичь – это обещания иметь меня в виду, и, позвонить мне первому, как хоть что-нибудь освободится. Спасибо и на этом! Оставляю номер своего пейджера и откланиваюсь. Затем, стараясь не шуметь, подхожу к двери «Донстройкомплекта» и, сделав глупое лицо, кося правым глазом, потихоньку нажимаю на дверную ручку, готовый «включить дурака» на дежурный вопрос: «Чего надо?»

Дверь бесшумно открылась, и я упираюсь в стальную решетку, добротно сваренную из арматуры, толщиной в палец. Нихера себе! Госбанк, бля! А в полуметре от решетки, вглубь комнаты, висит плотная штора из толстого непрозрачного полиэтилена! Толщиной чуть не в палец! Что происходит в комнате – не видно и не слышно. Хоть всемером ебись!

Нууууу! Это ж-ж-ж-ж, явно, не спроста! Закрываю потихоньку дверь и, на цыпочках, уматываю оттуда. Что-то эта херь мне напоминает! Конечно же, помещение для пересчета денег у знакомых «обналичников»! Только, у тех, кроме шторок, еще был тамбур с решетчатыми дверями с обоих концов! Причем обе двери не могли открываться одновременно. Либо одна, либо вторая. И, когда менты, раззявивши хлебало на «левую» наличку, ворвались в тамбур, обе двери заблокировались намертво, пришлось вызвать слесарей с болгарками! А «обналичники», тем временем, спокойно погрузили бабло и документы в сумки и дрыснули в окно, благо первый этаж и, оконная решетка, согласно требованиям пожарников, отпиралась изнутри. Не захотели опера, изначально, делиться со СОБРом, с ходу выносящим любые двери – вот и остались «несолоно хлебавши»!

Вернувшись в машину, прошу Саню какое-то время – сколько получится – поболтаться в конце коридора и понаблюдать за этим офисом: кто заходит, кто выходит, что заносят-выносят?

А сам продолжаю слушать радиоэфир, продолжая накапливать информацию о деятельности «Крекинг инжиниринга». Сам же, попутно, продолжаю обдумывать ситуацию с «Донстройкомплектом». Если наблюдение подтвердит мои догадки, то добиться его освобождения будет не слишком сложно – достаточно слегка пугнуть обитателей офиса, как те моментально «встанут на лыжи». Обналичники – народ интеллигентный, нежный и, при малейшей угрозе, сразу меняют место дислокации. Тем более, как правило, они арендуют несколько помещений сразу, а работают только в одном, при малейшей угрозе ментов или бандитского налета, меняя офис или кассу. Денег у них «как у дурака махорки», но деньги, в основном, чужие и терять их никак нельзя.

Остается только решить, кем пугать – ментами или бандитами? Хоть разница между теми и другими невелика, все же есть нюансы – в случае налета ментов, хотя бы можно попытаться «порешать вопрос» через «крышу», да и в голову стрелять никто не станет. А вот если бандитский налет – можно запросто жизни лишиться, да и «порешать» потом, вряд ли получится!

Решено, будем пугать бандитами! У Сани для этого все предпосылки имеются. Не забыл, как в «бригаде» состоял – рассказывает об этом с неприкрытой ностальгией! У Сани мобилы пока нет, поэтому я, не выключая записывающей аппаратуры, запираю машину и отправляюсь через дорогу, в здание, где на втором этаже болтается Саня, где подменяю его в коридоре, а он перегоняет машину поближе к выходу из офиса, скрутив и, спрятав в багажник, госномера. Потом снова подменяет меня. Я инструктирую его – если кто-то выйдет из «Донстройкомплекта» с сумками, пакетами, то ему выходить сразу же за ними и садиться в машину – внаглую будем их преследовать, а потом дадим оторваться. Задача «закошмарить» их как можно сильнее. Чтоб поняли, что точка «паленая», да валили с офиса без оглядки! Достаточно разыграть небольшой спектакль, а остальное они себе сами дофантазируют! Ждать пришлось недолго – сначала вышли и сели в стоявший у подъезда серенький Хундай-Акцент двое хорошо одетых парней со спортивной сумкой. Следом за ними выскочил Саня и, как было условлено, тут же прыгнул за руль своей «ласточки». Акцент уже выезжал со двора, пассажиры с опаской поглядывали на нас! Я заорал:

- Санек, давай! Вцепись им в жопу!

- Яволь, мой гауптманн! Отъебем барыг! – весело отвечал Санек. Он самозабвенно любит погони.

- Санек, главное – напугать их и дать уйти, но так, чтобы думали, что сами оторвались!

Я-то знаю, что от Санька никакой Хундай-мундай в городе не уйдет, если тот сам не захочет!

Мы уже вовсю мчимся за подпольными банкирами, держа расстояние метров двадцать, при этом Саня не дает никакой машине вклиниться между нами и преследуемыми – он начинает пугать лоха, попытавшегося вклиниться, совершает опасные маневры и снова оказывается впереди. Экипаж Хундая оживленно крутит головами, пассажир пытается звонить по мобиле, но, видимо, ничего утешительного не слышит – рожа красная и перекошенная от страха. Ответственность за денежки немалая, если что – его жопа крайняя.

- Борисыч! Это сумка у них с баблом, что ли?

- Нет! Там пирожки с капустой!

- Так давай, в натуре, отнимем!

- Ну да! Ствол-то хоть один на двоих у них, точно, есть!

- Бля! Если б там, на этаже, я их в коридоре перестрял, уделал бы на раз – и пушку б достать не успели!

- Если б у бабушки был бы хуй, она была бы дедушкой!

Тут на дороге возникает гаишник, размахивающий жезлом, как казак шашкой.

Я кричу:

- Пошел он на хуй, номеров-то у нас нету!

Хундай, хоть и с номерами, проскакивает мимо гаишника, мы – следом.

- Саня! Метров через пятьсот, как мусор нас видеть не будет, имитируй прокол колеса! Пора теряться ото всех!

Через пятьсот метров Саня начинает бросать машину из стороны в сторону, имитируя занос. Мент нас уже не видит, Хундай рванул далеко вперед, а мы потихоньку сворачиваем в тихий дворик здания налоговой полиции. Шлагбаум на въезде поднят, во дворе – никого, дежурный наряд явно – на расслабоне! Небось пиво дуют, суки! Я выхожу из машины и машу рукой камерам видеонаблюдения, после чего Саня начинает прикручивать на место госномера, а я подхожу к крыльцу, на которое вышел покурить знакомый начальник отдела – он сегодня ответственный и скучает за пультом в дежурке.

- Привет, Колян! Не закис еще тут?

- Всю жизнь бы так киснуть! А вы все шпионите?

- Как видишь! За подпольными банкирами гонялись! Не догнали! Скажи, Колян, какое преступление совершают «обналичники», что вы их так щемите?

- А не делятся, суки!

- Да уж, это – косяк!

Саня, тем временем, уже прикрутил передний номер. Чтобы двигаться дальше этого – достаточно.

Тепло прощаюсь с Коляном и мы уезжаем.

Я достаю свою хитрую трубу и набираю служебный Галки:

- Доброго дня, Галина Григорьевна!

- Скорее уж – вечера!

- Почему б нам не продолжить нашу беседу в неформальной обстановке?

- Где, например?

- Да хоть в «Соблазне», там дивные морепродукты подают! А, если, еще с белым вином!

Тут уже погнали отмазки:

- Ой, да я ж не одета!

Ненавязчиво перехожу на «ты».

- Что, в ночнушке одной или халатик все же накинула?

- Да в сарафане я!

Вспоминаю чудесный сарафан с великолепным вырезом.

- Ну и отлично! По такой жаре – ничуть не хуже вечернего платья! Так, что, через полчаса на заводской остановке!?

- Хорошо, буду.

Саня слушает весь разговор молча, без комментариев, но, в конце не сдерживается:

- Борисыч, ты кого это ужинать собрался? Не юристку ли рыжую?

Ту тоже зовут Галина и Саня к ней, по-ходу, неравнодушен, несмотря на свое молодоженство.

- А что, кроме рыжей, никаких кандидатур боле нэма?

- Так она самая подходящая!

- Да она ж, лесбиянка, по-ходу?!

- Да ну! Она универсальная, бисексуалка! И с мальчиками и с девочками! Так водилы в курилке травят!

- Одновременно?

- Ну, не знаю, такого не слыхал!

Вынужден его разочаровать:

- Не, другую. Галину из докомплектации.

- О, белобрысая?! Тоже хороша!

- Да какая ж она белобрысая, грива – просто золото!

Саня ржет:

- Золото – лучшее помещение капитала!

- Во-во! Щас и буду помещать! Нет благороднее занятия, чем потратить денег на красивую женщину! А тем более – на красивую женщину, которая много знает!

Тем временем подъезжаем к заводской остановке. Галина уже ждет. Сарафан на ее стройной, чуть полноватой, фигуре смотрится ничуть не хуже вечернего платья.

Выхожу из машины, открываю заднюю дверцу и, подав Гале руку, помогаю разместиться на заднем сиденье. Сам снова сажусь вперед. Саня, осведомленный о маршруте, молча трогает с места. Я пытаюсь поддерживать светскую беседу:

- Как прошел день, Галина Григорьевна?

- Вашими молитвами, Олег Борисович! Сегодня первый день отвела Дашку в ясли, часа два там с ней пробыла, а потом она заигралась и я, потихонечку, ушла. Потом еще три раза воспитательнице звонила – все, слава богу, нормально!

- А с яслей забрать? – задаю вопрос с дальним прицелом.

- А я матери своей позвонила, она заберет ее к себе и еще, назавтра оставит – не хочу пока каждый день водить, пусть понемногу привыкает. А завтра на пляж сходят, а послезавтра – опять в ясли. Так и привыкнет!

Смотрю в зеркало заднего вида – что-то покраснела моя девушка! Видимо, рассчитывает, что одним ужином дело не ограничится. Саня начинает травить анекдоты, не очень пошлые, надо сказать. Галка смеется, я тоже. Дорога пролетает незаметно. Вот и «Соблазн» - комплекс для отдыха и развлечений, расположившийся у самой городской черты. Тут и кафе, и шашлычная зона, несколько бассейнов и гостиница. Отпускаю Саню, передаю привет супруге, договариваемся, что позвоню вечером.

Присаживаемся за столик в уголке, отгороженный от зала парой кадок с экзотическими растениями. Неподалеку расположен один из купальных бассейнов. Вот блядь! Ведь ни у меня плавок, ни у нее купальника нет!

Подходит официант, приносит пару тяжеленных меню в деревянных переплетах. Убить таким можно! Я подкладываю одно из меню Галине, второе беру сам. Сразу же заказываю по бокалу полусухого шардонне. Интересуюсь у официанта:

- А если гости купальные принадлежности дома забыли?

Тот успокаивает, сообщая, что с противоположной сторны бассейна есть киоск со всякими недорогими пляжными причиндалами.

Галя радуется:

- И купаться будем? А у меня купальника нету!

- А мы так, без купальников!

Смеется:

- А нас отсюда не попрут?

- Вот и посмотрим, как тут гостей любят!

Принципиальных возражений против того, чтобы раздеться, как видно, не имеется.

Углубляемся в меню. Галка, видимо, нечасто бывает в таких заведениях, с выбором явно затрудняется.

- Я тут никогда не была, может подскажете.

- Галочка, есть принципиальное предложение – перейти на «ты»!

- Я не против. Целоваться будем?

Ого! Девочка, однако, не из трусливых, а так краснела в машине!

- Тут уж я не против!

Подхожу, обнимаю за талию, переплетаем руки и пьем на брудершафт. Нас, за растительностью, из зала не видно. Я приникаю к Галкиным губам. Они тянутся мне навстречу, пахнут вином и, почему-то, клубникой. С чего бы?! Во время поцелуя прижимаемся друг к дружке, я опускаю руку чуть ниже талии, чувствуя упругое гибкое тело, Галя свободной рукой обнимает меня за шею, щекоча затылок пальчиками. Мой организм, взбодренный долгим воздержанием, недвусмысленно отзывается на нежные прикосновения.

- Ты это пистолет забыл в кармане или настолько рад меня обнять?!

- Я пистолет по карманам не таскаю, так, что второе!

- Надеюсь, ты номер не забыл заказать?

- Я не рассчитывал на столь стремительное развитие событий! Но это не проблема – здесь это можно сделать через метр д’отеля. Но, сначала, давай заказ сделаем! Ты таки что-нибудь выбрала?

- Не-а!

- Тогда рекомендую лосося с фунчозой, ты же, как я почувствовал, беспокоишься о своей талии?

- Беспокоюсь. А ты?!

- Как говаривала моя покойная бабушка: «Мужчина должен быть чуть красивей обезьяны!»

- Ну, тогда ладно, ты - красивей!

- Благодарю за комплимент! Толстая обезьяна вдвое красивей тощей!

Афоризм сомнительный, но возражений не встречает.

Подзываю официанта и заказываю бутылку «Цинандали», Галке – лосося с фунчозой, а себе черную пасту с морепродуктами. Через этого же официанта вызываю метр д’отеля, которому заказываю номер до утра. Тот отходит куда-то с моим паспортом и деньгами. Через 10 минут приносит на подпись листок регистрации, заикается было насчет паспорта Галины, но слышит в ответ:

- Слышь, ты! Ты сам понял, че сказал?!

После предыдущего культурного общения, слова эти производят неизгладимое впечатление, оборзевший халдей затыкается и дальнейшее общение происходит, опять, вполне культурно.

Заказы наши приносят одновременно с ключами от номера, видимо, притормозили мои макароны!

Галка заметно проголодалась на работе, да и я за весь день толком не ел, так, что расправляемся с ужином быстро, на столе еще полбутылки вина. Музыканты заводят из Джо Дассена: «Э туа… а ла факон ке ту ас д'этре белле… а ла факон ке ту ас д'этре э муа..»

Это - пиздец! Это – в масть! Я подхватываю Галку за талию, и мы выкатываемся из-за наших пальм в пространство между столиками, предназначенное для танцев. Я, касаясь ее ушка губами, перевожу влет слова песни, которые сами собой ложатся на мелодию:

- За тебя,

За то, какая красота

За то, какая ты моя

Твои нежны ко мне наивные слова

Немножко глупые твои слова

За то дите, кем ты была

И до сих пор не выросла…

Я вижу, что по Галкиным щекам катятся слезы!

Не стесняясь окружающих, я сушу ее щеки своими губами и шепчу, шепчу на ушко слова любви – наполовину мои, наполовину Дассеновы.

Бедная девочка! Видать здорово ее жизнь прессанула, коли от такой малой толики доброго отношения она растаяла! И вижу же, что это – не обычное женское притворство, что это – искренне, от души!

Усаживаю ее за столик, сажусь рядом, беру ее руки в свои, шепчу:

- Галчонок, все хорошо и дальше будет хорошо! Если хочется плакать – плачь! Легче станет!

Она подсаживается вплотную ко мне, прижимается мокрой щекой к моему плечу, шмыгает носом. Я продолжаю осушать ее слезы в уголках глаз. Слезы соленые и теплые, впору разреветься самому. Нихера себе – оперативное мероприятие! Информацию добываю! Потек, как институтка!

Быстренько рассчитываюсь за столик, прихватываю еще бутылку грузинского в номер и увожу Галю в апартаменты. Она покорно идет со мной под ручку, по-прежнему, прижимаясь к моему плечу. Зайдя в номер, усаживаю в глубокое кресло, открываю бутылку, наливаю обоим вина и, с двумя бокалами в руках, присаживаюсь на подлокотник Галиного кресла, продолжая ее успокаивать, целовать лицо, глаза, шептать на ушко нежные слова. Она, выпивает свой бокал в пару глотков, успокаивается, перестает шмыгать носом. Затем, вдруг, встает с кресла, расстегивает пуговички сарафана, сбрасывает его к ногам и, оставшись в лифчике и трусиках, идет в сторону санузла. Голова гордо поднята. Я, поставив свой бокал на столик, иду следом, путаясь в предметах одежды, снимаемых на ходу. В душевой мы, уже раздетые, заходим на душевой поддон и, забыв включить воду, начинаем исступленно целоваться и ласкать друг друга, где только руки дотягиваются. Галка мурлычет мне на ушко: «А ну-ка стой смирно, любимый, а то ты сейчас взорвешься и все вокруг здесь забрызгаешь!» Я стою не жив-ни мертв! Галка опускается передо мной на колени, обхватывает мои бедра руками, и начинает священнодействовать! Волна восторга пронзает все мое тело, его бьет крупная дрожь, руки сомкнуты у Галки на затылке.

Ноги у меня трясутся, чтобы не упасть, я опираюсь плечом в кафель стены, колени подгибаются. Наконец, все закончилось, Галка выдаивает последние капли, а, затем, рывком поднимается, держась за меня и влепляет поцелуй прямо в губы. У меня нет никаких сил сопротивляться, я полностью покоряюсь ей. Искусница продолжает мурлыкать: «Вот я тебя и разрядила! Спасла, можно сказать от неминуемой гибели!» Включает воду и начинает меня мыть, намыливая мягкой губкой в самых интимных местах, приговаривая вполголоса: «Будешь весь мой чистенький, душистенький, и скрипученький! Буду целовать тебя, где только захочу, буду ласкать тебя, как только вздумается! Выдою тебя до капельки!» Я уже немного пришел в себя, беру вторую губку и тоже начинаю ее мыть, наполняя ароматной пеной все впадинки ее роскошной фигуры. Меня опять охватывает возбуждение, но я, теперь, хочу доставить радость ей, я преисполнен огромной нежности, бескрайней благодарности! Я смываю с нее пену, заворачиваю в полотенце и влеку прочь из ванной, на неразобранную кровать, где и происходит то, чего мы оба с таким нетерпением ждали! Она отдается мне с такой милой непосредственностью и безыскусностью, что мне хочется выть от нежности! Я, с трудом сдерживая себя, вновь и вновь вхожу в нее, чувствуя трепет ее тела и сладкие судороги, она приглушает крики, кусая подушку, и это происходит несколько раз, но, сдерживаться дальше нет больше сил и я снова взрываюсь с утробным, животным рычанием, вцепляясь в ее бедра и целуя соски.

Уф-ф-ф! Мы лежим, держась за руки, на неразобранной постели пустые, изможденные и, одновременно, наполненные до краев нежностью и благодарностью друг к другу. Еще час назад мы были чужими людьми, и вот, между нами, произошло великое таинство, которое сотни тысяч раз пытались описать в стихах и прозе, и, которое, вроде бы, так и не описали и не разгадали этой тайны!

Или, все же, разгадали, разложили по полочкам, описали сложными органохимическими формулами, разложили на эндорфины, дофамины и допамины! На хер! Ничего не хочу знать! Хочу лежать на неразобранной постели рядом с голенькой Галкой и гладить ее нежный животик, щекоча пальчиком выемку пупка! Я счастлив! Буду наслаждаться каждым мгновением!

Интересно, Галка испытывает то же, что и я? В такой же степени? С такой же силой? А что, черт возьми, испытываю я? Понятно, что я в нее влюбился, по крайней мере, так мне кажется! Это никак не входило в мои планы, я хотел лишь узнать интимные привычки и пристрастия объекта разработки. Ну, и, может быть, трахнуть заодно красивую бабу, которая украсит «коллекцию» любого мужика, тем более такую скромную «коллекцию», как моя. Совместить полезное с приятным! И вот, пожалуйста, лежу, чуть не плача от нежности, и понимаю, что не могу от нее оторваться! Не от ее прелестей, а от нее самой! От Галки целиком! Мне хочется обнять ее и не отпускать никогда, баюкая, как ребенка. Хочется просыпаться раньше ее и тащить кофе ей в постель! Любоваться ей спящей, не накрашенной, естественной ее красотой. Хочется будить ее нескромными прикосновениями к самым чувствительным местам, чтобы, еще не проснувшись, она уже хотела любви, хотела меня! Вот, опять! Мы тянемся друг к другу, мы опять готовы к ласкам!

- Он избил меня! – вдруг говорит Галка – больно ударил в живот! Три раза! И улыбался! И в глаза при этом заглядывал! Он ебанутый псих! Глаза – стеклянные, зрачки как блюдца!

С чего бы эти излияния? Я ведь не спрашивал ничего, по крайней мере – вслух!

- До этого он порол меня ремнем – не очень больно, я терпела, даже интересно было!

Мысли мои она читает, что ли? Я осторожно интересуюсь:

- А чего ради терпела-то? Из любопытства?

- Не только. Он очень хорош был после этого – так возбуждался! Кидался на меня, как зверь! Мне нравилось сначала – никогда раньше на меня мужик так не кидался! Я сука, да?

- Тот, кто скажет, что ты – кобель, пусть первый бросит в меня камень! – тактично уворачиваюсь я от ответа.

- Он был лучше меня?

- Не то, что лучше или ты хуже. Это – совсем по другому, я просто не могу словами объяснить! И, неожиданно:

- Хочешь меня отшлепать?!

И, не дожидаясь ответа, Галка шустро переворачивается на животик, отставив аппетитную попку. Понятно! Мне предлагается ублажить красавицу – как тут не уступить! Да и самому, по правде сказать, любопытно!

Все заканчивается, действительно, весьма бурно и приятно. Я, кажется, немного переусердствовал – Галка так и лежит на животике, попка розовая, нашлепанная.

- Хорошо лежим! – ерничаю я – вина хочешь?

- Мог бы и не спрашивать – пересохло все!

Наливаю «Цинандали», наполняю бокалы и один вручаю Галке, приподнявшейся на кровати.

Выпиваем по бокалу, целуемся и, обнявшись, засыпаем.

День четвертый

Утром Галка просыпается раньше меня и будит, по-хозяйски обойдясь с «хозяйством», добившись немедленной готовности к продолжению вчерашнего. Я не возражаю – такие побудки мне нравятся! И мы успеваем разок до приезда Сани, потом завозим Галку на завод, после чего возвращаемся к офису «Крекинг инжиниринг» и продолжаем наши шпионские дела.

Слушаем телефоны и узнаем много нового, но большинству фактов оценку дать не можем – не «петрим» мы в этих «железяках» и коммерческих схемах. Выхватывается только то, что Вдовиченко готов отбить еще пару покупателей у завода. Причем делается это совершенно неприкрытым коммерческим подкупом! Сережа открытым текстом предлагает представителям покупателей нехилые «откаты» и вот, пара таких эпизодов, уже записана у нас на пленку. Если б это слушали менты, их рапорта могли бы послужить основанием для возбуждения уголовных дел, да только сам способ получения такой информации службой безопасности завода довольно сомнителен. И посадить Вдовиченко можно только, если «принять» его в момент передачи денег представителю завода. И, если, при этом, он, обосравшись, напишет «чистуху», признавшись в коммерческом подкупе. Вероятность этого близка к нулю. А вот если «слить» инфу и доказательства в службы безопасности покупателей, то сделки с Сережей, наверняка, сорвутся! Не станут же хозяева предприятий терпеть сотрудников, залезающих в их карман! Таким образом, при удачном исходе, удастся сберечь для завода несколько сот тысяч долларов. Что, собственно, и является основным предназначением Службы безопасности. Но есть еще одна задача, еще более важная – не пустить Сережу в депутаты! А до этого, пока, далековато. Пока парень крепко стоит на ногах!

Эти приятные мысли прерываются телефонным звонком, вернее, сообщением на пейджер, с просьбой позвонить по знакомому номеру телефона. Ведь моя «пиратская» труба работает только на исходящие звонки. Начинаю набирать номер и, становится видно, что он занесен у меня в телефонную книгу как номер коменданта офисного здания, которое мы слушаем.

Набираю номер и слышу в трубке голос комендантши:

- Здрасьте! Это вы насчет аренды интересовались?

- Совершенно верно!

- Комнатка сегодня освобождается, завтра-послезавтра можете вселиться. Но, желательно, сегодня заехать ко мне – подписать аренду и внести предоплату, чтоб никто не перехватил! А то есть еще желающие!

- Добро, через часик я у Вас!

- Жду!

Понимает тетка, что ее ожидает еще одна крупная купюра! Да здравствует коррупция! Выжидаю минут сорок, чтоб комендант не догадалась, что мы торчим тут, поблизости. Прихватываю файл с документами от «левого» ИП, никак не связанного ни со мной, ни с заводом, иду к комендантше, отдаю документы, которые она бегло, «по диагонали», просматривает, и получаю ключи – смотреть кабинетик. После чего иду смотреть помещение. Это маленькая, тесная комнатушка, куда с трудом поместились большой древний диван, обтянутый коричневым дерматином, облезлый письменный стол, три стула. Ни давешней пластиковой занавески, ни других «примет» подпольного банка нет. Меня больше всего интересует стена, общая с комнатой отдыха Сережиного кабинета. Я быстро запираю дверь и, с помощью верного «мультитула», откручиваю переднюю панель электророзетки, расположенной на общей стене. Так и есть – перегородка в одну гипсолитовую плиту, отверстие розетки пронизывает стену насквозь, розетка двухсторонняя – выходит и в наш, и в Сережин кабинет. Условия для контроля соседнего помещения отличные, почти идеальные! Никаких дырок сверлить не надо. Строители за нас уже все сделали!

Возвращаюсь в комендантскую, подписываю договор аренды, получаю второй экземпляр ключей и вручаю тетке обещанную купюру. Следующий этап оперативной разработки начался!

Возвращаюсь в машину, забираю оттуда Саню и сумку с оборудованием. Мы поднимаемся в свой новый кабинет, по дороге прикупаем в хозмаге на первом этаже здания небольшой , но крепкий засов. Первым делом прикручиваем засов прихваченной в машине отверткой. Потом, на всякий случай, закрываем нужную нам розетку куском поролона и скотчем, чтоб не слышно было нас самих из комнаты отдыха. Стараемся вести себя потише, чтоб первыми услышать что происходит и, не дай бог, не спалиться!

Подключаем ноутбук, разворачиваем и подключаем аппаратуру. Чувствительный микрофон я сую в розетку, под поролон. Таким образом, прослушивается соседнее помещение. Здесь прием намного увереннее, громче, четче. Ведь до источников сигналов не полторы сотни метров, как раньше, а, всего, метров пять-семь! Продолжаем слушать телефоны, в комнату отдыха никто не заходит. Но неплохо слышно все, что происходит в приемной. Судя по тому, что отвечает звонящим Сережина секретарша, его в офисе нет и сегодня уже не будет. Но фирма работает и звонки аккуратно записываются на кассету. Тут до меня доходит, что все, что делается в комнате отдыха, так же прекрасно слышно в Приемной.

Так продолжается до конца рабочего дня, с половины шестого народ начинает разбредаться, причем все отпрашиваются у Розы – Серёжиной секретарши. Роза милостиво всех отпускает. Голос у нее низкий, приятный, обволакивающий. Это замечает и Саша, оснащенный второй парой наушников. Он привлекает мое внимание междометием «Пст!» и показывает на оттопырившуюся ширинку. Силен молодожен! Одного Розиного голоса хватило, чтоб воспрять!

Я изображаю пальцами «щелбан», он беззвучно хохочет! Наконец Роза, повозившись, щелкает замком и уходит. Рабочий день почти закончен. Оставив Саню на посту, спускаюсь на первый этаж, в хозмаг, уже закрывающийся, где прикупаю недорогую ширму, которой отгораживаю письменный стол с аппаратурой и розетку, закрытую куском поролона, чтобы их не было видно от входа в комнату. После этого сворачиваемся и едем домой. По дороге повторно отслушиваю кассету с записью телефонных переговоров. Среди записей есть и разговор Розы с неизвестным по имени Игорь Степанович о поставках его фирме комплекта оборудования для автоматического пожаротушения. Деньги фирма этого Игоря уже перечислила, а поставка задерживается, как утверждает Роза, из-за мудаков с железной дороги. Это как-то выбивается из общей канвы – «Крекинг инжиниринг» «пожаркой» не занимается. Не их профиль. Случайный заказ, по-ходу!

По дороге домой Саша завозит меня в контору к моему приятелю Толику – тоже частному сыщику, до увольнения на «гражданку» служившему опером в КГБ, в контрразведке. С Толиком я договариваюсь, что он проведет вербовочную беседу с уборщицей с тем, чтобы она ежедневно оставляла в условном месте бумажный мусор «Крекинг инжиниринга». За что будет получать денежку, превышающую ее основную зарплату. Толика я подключаю для того, чтоб уборщица не знала истинных заказчиков мероприятия. Светить свою рожу перед ней незачем. Не раз еще в коридоре столкнемся. А Толик, навербовавший за время службы целый вагон стукачей, легко справится с этой задачей. Отдаю ему фото Галиуллиной и все ее данные. Рекомендую перехватить ее по дороге с работы. Впрочем, тут ему самому решать – опыт у него в вербовках побольше моего.

Возвращаюсь домой и только тут спохватываюсь, что не установил видео в кабинете у Петровича. Совсем замотался! Оборудование уже лежит у меня в кабинете, остается только установить его и испортить прослушку, чтоб на видео оказался тот, кто придет разбираться с поломкой.

Звоню Галке домой и мы почти два часа болтаем по телефону, обсуждая заводские новости и строя планы на будущее приятное времяпровождение. Попутно узнаю, что одна из заводских девиц – любовница начальника стройцеха Степы, хвасталась в узком женском кругу новым приобретением своего бойфренда – джипом ЛендРовер, на котором Степа, гондон, не дает ей порулить! Так и она Степе будет давать!

Такое приобретение явно не по Степиной зарплате, даже со всеми премиями. Надо позднее поближе приглядеться к стройцеху – откуда еще Степе денежки-то брать?!.

Встречаться с Галкой сегодня уже не выйдет – уже поздновато, а завтра опять напряженный день.

Ладно! Засыпаю в одинокой постели, вспоминая часы, проведенные с Галиной. Зато выспался!

День пятый

Приехав с утра на работу, отправляю Саню слушать помещение офиса. Телефоны теперь прослушиваются и пишутся в полуавтоматическом режиме –достаточно утром включать аппаратуру, а вечером выключать и менять кассеты.. Потом звоню Петровичу, «выдергиваю» его из кабинета, где устанавливаю за шкафом видеорегистратор, выведя камеру с микрофоном на длинном проводе и спрятав ее в пачку пылящихся на шкафу документов. Камера направлена на рабочий стол Петровича и находящуюся поблизости электророзетку в стене – ту, в которой спрятана прослушка. Видеорегистратор запитан от другой розетки, находящейся за шкафом и может снимать несколько дней, пока память не заполнится, включаясь по датчику движения - когда в кадре что-то шевелится.

Потом разбираю розетку и вывожу прослушку из строя, отсоединив один из проводков питания. После чего запираю кабинет и иду в цех, где раздает своим подчиненным пиздюлей Петрович. Отвожу его в сторону и сообщаю, вкратце, о проделанных манипуляциях.

Ловушка расставлена, теперь надо ждать, пока в нее попадется зверушка. Это будет видно, когда снова заработает прослушка, о чем сообщит мой индикатор поля.

После этого возвращаюсь к себе за компьютер и несколько часов копаюсь в интернете, разыскивая перечень фирм, получивших гослицензию на торговлю противопожарным оборудованием. Разыскав, наконец, этот перечень, убеждаюсь, что «Крекинг инжиниринг» такой лицензии не получал. Отлично! Уже есть основания для возбуждения против Сережи уголовного дела за незаконное предпринимательство. Однако, одних оснований, для возбуждения уголовного дела маловато – нужен еще повод. Это – чье нибудь заявление или сообщение о преступлении, публикация в печати или ином СМИ. С этим – проблема, однако пусть над ней поломает голову мой работодатель! Звоню Бастонджияну:

- Климович, десять минут для гестапо найдется?

- Борисыч, через пол часика!

Ровно через 30 минут, послав воздушный поцелуй Арпинэ и «подогрев» ее шоколадкой, захожу к Генеральному. Здороваюсь. Он сразу же берет «быка за рога»:

- Как успехи на невидимом фронте?

- Полно! Накопали на Сережу полное ведро говна и продолжаем.

- А что с прослушкой у Петровича?

- Поставил капкан, жду, когда зверушка попадется!

- Так что по Сереже, конкретно?

- Слушаем телефоны, прослушиваем кабинет, комнату отдыха и, частично, приемную. Удалось записать парочку разговоров, где Сережа открыто предлагает «откаты» снабженцам, что поможет нам сорвать сделки и отдать этих снабженцев «под молотки» их Службам безопасности. А, после того, как их выпрут с работы, да с «волчьим билетом», среди снабженцев потенциальных покупателей пойдет слушок, что с Сережей иметь дело опасно. И все – никто с ним дела иметь не захочет! Своя жопа ближе к телу!

Теперь самое важное. Сережа вот-вот продаст одной фирме пожарное оборудование, лицензии у него нет, а это – статья. Те сделку уже оплатили – да Сережа с поставкой продрачивает!

Климович воодушевляется:

- А статья, да еще свежая – это заслон в Думу! Борисыч! Вы начинаете оправдываеь мои надежды! От прежнего начальника охраны я б в жизни такого не дождался! Он только «налево, кругом» соображдал. А что за фирма - покупатель? Может, я их знаю?

- Пока не известно, но на днях наверняка установлю. Есть пока запись разговора, в том числе звуки набора телефонного номера этой фирмы. Я по щелчкам номеронабирателя установлю номер телефона, по телефону – контору и ее хозяев.

- Ну, вы даете! Прямо детектив шпионский!

- А я и есть детектив, только частный. Тут одна проблемка есть – добытую информацию надо легализовать. Не потащу ж я ментам запись прослушки телефонов! Так они меня вперед Сережи закроют!

- Да у нас за это не сажают!

- Сажают-не сажают! За другое примут, государство конкуренции не терпит. Насыплют в карманы патронов, а то еще и пакетик «герасима» впридачу, да свинтят!

- А что ж делать?

- Знакомые журналисты есть?

- Есть конечно! Парочка «прикормленных» - хвалебные статьи про завод кропают.

- Тогда я, как все срастется, распечаточку Вам притащу, а Вы им слейте. А с ментами я сам договорюсь, чтоб мимо них репортаж не прошел! А, кстати, кто у Сережи конкурент на выборах? Кто с ним от одного избирательного округа? А то я местную кухню пока слабо знаю!

- Да Коля Зверев, коммуняка!

- Зверев? Так я его по Ростову знаю. Вот ему и надо слить, а он уж своего не упустит! И связи у него в ментовке крепкие, на уровне ГУВД по ЮФО!

Так и порешили – сливать добытую инфу через конкурента-кандидата, прессу и ментов. С ментами надо еще согласовать, а то у них полно своих заморочек – «того души а этого не трогай» и не дай бог тронешь за вымя того, кого нельзя – вмиг яйца оторвут по самую шею! Звоню приятелю Грише в городское УВД, договариваюсь о встрече. Через часик «разгонная» заводская «Волга» отвозит меня в Управление, а сам паркуется неподалеку, за углом. Поднимаюсь к Грише на 3-й этаж, пытаюсь открыть дверь в кабинет – не тут то было – заперто у Гриши. Набираю со своей хитрой трубки ему на мобильный – не берет! А за дверью кабинета, расположенного в конце коридора, в загибе, именуемом «аппендикс», явственно слышится мелодия звонка Гришиного телефона и какая-то возня. Так, понятно, Гриша с кем-то интимно общается. Ну что ж, подождем, сроду кайфоломщиком не был.

Минут через десять дверь кабинета приоткрывается, и оттуда выпархивает, на ходу оправляя юбку, хорошенькая молодая женщина, по виду – типичный главбух малого предприятия. Щечки пылают, глазки долу – понятно, ублажил ее Гришка!

Вламываюсь в кабинет:

- Так-так, товарищ майор, свидетелей ебем-с?! Пока «тепленькие», в подозреваемых не превратились!

- А что с ними делать еще? УПК вслух декламировать?!

Попутно снимает и сворачивает цветное, домашнее покрывало с потертого, продавленного антикварного дивана и убирает его в стоящую рядом тумбочку. Интересуется:

- Ты чего приперся? А то я по телефону нихера не понял!

- Да вот, приперло! 204-е прут /статья 204 УК – коммерческий подкуп/ и 171-я/незаконное предпринимательство/ одна нарисовалась!

- Доказуха есть?

- Нет пока, вот и хотел посоветоваться, как «обставляться».

- Тогда рассказывай!

- Главный фигурант – Сережа Вдовиченко, знаешь его?

- Знаю не знаю, встречался как-то, слыхал – он с вашим Климовичем посрался!

- Вот именно! Посадить обещает, как станет депутатом!

- Ну, это он попутал! Пока у Климовича такая крыша, как вы, Сережа только зубы обломает. Впрочем, я его помню – он наглец редкий. И мудак – поляну совсем не сечёт!

- Так и я ж об этом. Я его уже с неделю по-полной «под колпак» взял. Ну и прет каждый день гавно изо всех щелей! Договор на поставку системы автоматического пожаротушения заключил, бабки схавал уже, лицензии нет ни хера! Остается дождаться, пока оборудование поставит и акты подпишет – можно сразу брать под белы ручки. А пока некоторые мелочи уточняю. В течение недели-двух все должно срастись!

- Кому поставит? Вдруг кому «неприкасаемому»?

- В течение пары дней буду знать! Сразу же отзвонюсь!

- А по 204-м? У нас за месяц пока ни одной не выявлено! Ебут без вазелина во все дыхательно-пихательные! План горит!

- Да тут проблемка – есть пока только записи телефонных разговоров. «Левые» записи, сам делал. Как их нормально легализовать – ума не приложу. Но есть перспектива – Сережа внагляк, открытым текстом, по мобиле об «откатах» со снабженцами трет! Если послушать официально пару недель его телефончик, то наверняка на возбуждение уголовного дела доказухи наскребется!

- Легко сказать! А что потом с этим делать – в жопу себе засунуть? Или начальство мне засунет! Если дело возбудить не удастся – прокуратура, там, завернет или еще чего!

- Да они совершенно открытым текстом о суммах, времени и месте передачи договариваются! Принять снабженца с утречка в день передачи, прокрутить ему запись, да вербануть, пообещав иммунитет и сохранение тайны! И принять Сережу в момент передачи!

- Ну, иммунитет, пожалуй, можно, а сохранение тайны – вряд ли, все равно все на суде вылезет! Нет, не получится – Сережка хлопец небедный, лучших адвокатов подтянет! Вывернется!

На тяжелую, продолжительную схватку менты не заточены. Собирают то гавно, что сверху плавает, да на том и План выполняют. И то половина дел об экономических преступлениях в суде разваливается!/Это в те времена, сейчас оправдательных приговоров меньше одного процента./

- Ну и ладно, сиди без 204-х! А я пошел! А, кстати, статейка будет в «Таганрогских ведомостях» про Сережу и пожарное оборудование – законный повод к возбуждению уголовного дела! Не проеби!

- Пиздуй, да отзвониться не забывай!

- Надо говорить «Помни», а то точняк забуду! Пока!

Распрощавшись с блудливым опером, возвращаюсь на завод. Пора вычислять номер Сережиного контрагента. Оцифровываю специальной программой записи с кассет, одновременно перегоняя их с плеера на компьютер. Потом захожу на специальный «фрикерский»/хакеры систем связи/сайт и скачиваю оттуда программку для определения номера телефона по щелчкам диска номеронабирателя и, с третьей или четвертой попытки/программка довольно «сырая», тупит безбожно/ определяю номер телефона фирмы. Потом ввожу этот номер в базу данных налоговой полиции «Компас», честно спизженную одним из моих приятелей, и узнаю, что телефончик принадлежит ООО «Пегас», его адреса, телефоны, данные менеджеров и учредителей, главбуха. А, также, что в прошлом году налоговая проверяла фирму, наложила несколько сот тысяч рубликов штрафов и, пыталась возбудить уголовное дело на директора, да не тут-то было!

Что ж, для начала информации с избытком. Звоню Грише и диктую данные фирмы и ее хозяев – пусть узнает осторожненько у начальства, можно ли их трогать? Гриша обещает выяснить.

Звоню Бастонджияну и сообщаю данные фирмы-покупателя. Климович их не знает. Ну что ж: «На нэт и суда-нэт!». Главное – это не какие-нибудь его приятели, которых нежелательно привлекать даже свидетелями. Звоню Сане, в наш новый офис:

- Как дела шпионские?

- Да нормально все, инфа идет, уборщица щемилась – убрать, я ее не пустил дальше ширмы, она не очень удивилась, думаю, ее и раньше-то не очень пускали. Да у нас и не грязно – не курит никто, не жрет.

- Конечно, нафиг она там нужна с любопытным жалом?! Тебя на обед подменить?

- Да я тут приспособился – телефоны «на автомате» пишутся, а комнату и кабинет я в ручном режиме отрабатываю, но пока – ничего интересного. По-ходу Сережа где-то шастает - в комнату отдыха ни разу не заходил, да и в кабинете я его не слышал. Секретутка всем рулит. Тут, в соседнем доме – кафе, я туда схожу.

- Добро. Я тогда позже подтянусь.

Обзваниваю знакомых начальников СБ, пытаюсь выяснить – кто возглавляет СБ Сережиных контрагентов. В течение полутора часов мне, наконец, это удается: у меня есть имена – фамилии, номера телефонов и краткие характеристики нужных мне людей. Один оказывается шапочно мне знаком – пересекались когда-то во время службы в милиции, бухали как-то в командировке. Раз с Гришей перспектив нет – надо сливать коллегам данные прослушки, нехай своим снабженцам крылышки подрежут. Главное – чтоб не спалили прослушку! А то с них станется! Один, которого я знаю – точно опер бывший, поймет, а вот второй – силовик, из ОМОНа, с ним надо ухо востро держать! Не буду сейчас никого трогать – закончим шпионить, тогда!

Набираю Галину и договариваюсь забрать с работы. Поедем в баню – пятница все-таки! Надо приходить в себя после трудовой недели. А там видно будет! Соскучился уже по ней.

Звонит Толик, сообщает, что готов к вербовочной беседе с уборщицей, обещает немедленно отзвониться по результатам – мобила у него имеется, пацан не бедный.

Тут звонит Арпинэ и медовым голосом приглашает прибыть через час на сходняк к Климовичу. Ну все – попал, это часа на три! Хоть бы решить вопрос с забором вокруг завода – а то проходной двор просто! Готовлюсь к совещанию, затем сижу на нем, выслушивая доклады руководителей подразделений по результатам недели. Пробиваю по забору и системе охранного телевидения по периметру – средства, пока на бумаге, выделены, подрядчиков искать не надо – все будет выполняться силами стройцеха и заводского IT – отдела. Во время совещания приходит сообщение на пейджер – Саня просит срочно позвонить – новости у него какие-то. Отпрашиваюсь у Климовича, возвращаюсь к себе в кабинет и звоню Сане:

- Что стряслось? Сережу отодрали трое грузин?

- Смеется. Приезжай, послушаешь! Тут просто Маркиз де Сад отдыхает!

Прыгаю на разгонную машину и, через пол-часа, захожу в наш шпионский кабинет. Саня встречает заговорщицкой улыбкой, протягивает кассету:

- Послушай, просто аудиопорнуха какая-то!

Включаю свой плеер, взятый с завода, сначала ничего не пойму – возня, поцелуи, короткие отрывистые фразы:

- Спусти! До колен! Иди сюда! Повернись! Раздвинь! Ляг мне на колени! Bottom up!/команда оттопырить попку из порнофильмов/

Сочные шлепки, сладострастные повизгивания, потом:

- В ротик! Вот так! Чмокай! Громче!

Громкое чмоканье, перемежаемое шлепками и взвизгами. Затем – долгий, громкий, сладострастный стон и перекрывающее его рычание. Красавцы – кончили одновременно!

Я рад за них, но ясно одно, аудио не пойдет – не видно кто это и что делают. А голоса к делу не пришьешь! Хотя, догадаться не трудно. Да толку то. Даже имени ни одного ни разу не названо! Ценность полученного материала, как компрометирующего, стремится к нулю. Другое дело, если б он был женат!

Говорю Сане:

- Видео надо! Но это уже с понедельника, пока аппаратура занята в кабинете Петровича. Все, закругляемся на сегодня! А сейчас Галку подберем там же где и в прошлый раз - и в баню!

Подхватываем Галчонка на заводской остановке. По дороге покупаем пару дубовых веников и, наконец, высаживаемся у бани, которую я заранее заказал на три часа. Баня люксовая – на симпатичную комнату отдыха с необъятным «траходромом» три банных модуля – сауна, русская баня и хамам, куда можно пригласить турка-массажиста, который, говорят, творит чудеса, а также гостиная с ресторанным обслуживанием. Также можно вызвать банщика, который профессионально отпарит желающих. Но сегодня обойдемся без него – парить Галку я буду собственноручно.

Выгружаемся у бани, отпускаем Саню и… уикэнд начался! Заходим, получаем на ресепшене ключ и заходим в, собственно, баню. Я сразу же предупреждаю, чтоб зря не беспокоили. Если что понадобится – банщика вызвать, еду заказать, есть внутренний телефон. Первый порыв – кидаемся навстречу друг другу и долго-долго целуемся, шаря руками друг по дружке, насколько позволяет одежда. Соскучились, не виделись давненько. Хочется немедленно войти в Галку, но сначала надо раздеться и в душ. Моем друг дружку и мытье немедленно переходит в самые нескромные ласки. Я уже готов взорваться и Галка, как и в прошлый раз, заботясь о продлении обоюдного удовольствия, снимает мое напряжение. После этого мытье снова превращается в собственно мытье, но я про Галку не забываю, продолжая ласкать ее, но уже без прежнего азарта. Пытаюсь взять ее на руки, но она тяжеленькая, меня шатает из стороны в сторону. Она смеется, крепко обхватив мою шею руками, слегка покусывает за ухо и просит поставить ее на пол. Ставлю, перевожу дыхание – девушка в теле, хотя стройная, плотная, ничего нигде не выпирает, не висит. Статуэтка, одним словом. Увлекаю ее в спальню, на «траходром», где она ни о чем не спрашивая, мастерской подножкой укладывает меня на спину и садится сверху, благо уже есть, на что садиться. Я вцепляюсь в роскошную, слегка тронутую целюллитом попу и начинается скачка, лучшая скачка на свете!

Умаявшись, засыпаем в обнимку на часик и просыпаемся отдохнувшие, полные сил, но зверски голодные. Ужинаем в столовой морепродуктами и красным сухим вином. Сидим, завернувшись в махровые простыни как какие-то римляне.

Вызываем в хамам банщика-турка, невысокого жилистого мужика, заросшего иссиня-черными кудряшками по всему видимому телу, который сначала полчаса трудится над почти голенькой Галкой, делая ей изощренный пилинг, смывает скраб, натирает пахучей пеной! Трудясь над Галкиной попкой, он не удерживается от комментария:

- Вай! Какой красавица твой падруга! Кожа будет, как лепесток розы! Рука паложишь – убрать не захочишь! Пириклеится!

Галка мурчит под его руками, как сытая кошка.
Кудесник по очереди мнет наши тела, выворачивает и растягивает суставы. Потом полностью покрывает горой душистой пены. Когда он смывает пену, мы встаем, но колени у обоих подкашиваются. Я, на полусогнутых, увлекаю Галку в спальню, где извлекаю из простыни, укладываю на кровать и начинаю исследовать чистую, нежную, словно бархат, кожу.

Естественно, мои руки вскоре оказываются на самых чувствительных местах подруги и все начинается сначала… Причем на попе у Галки я не обнаруживаю совершенно никаких следов целлюлита! Вот это – да! Чертов турок. Бля буду – колдун!

Второй раз просыпаюсь от осторожного стука в дверь. Это - портье. Он вежливо напоминает, что время заканчивается. А Галка раскинулась на кровати, и сопит как ребенок. Нет сил ее будить. Я вообще терпеть не могу кого-то будить! Просто – как серпом по яйцам! Тем более – Галчонка, подарившую мне столько счастливых минут. Спрашиваю служителя – есть ли кто за нами? Слава богу – нет. Я сую портье купюру и уговариваюсь окончательно рассчитаться при выселении – пусть любимая поспит. Он не против, и я снова заваливаюсь к Галке под бочок. Трогаю раскинувшуюся красавицу там и сям, но сил уже нет и, выпив бокальчик вина, проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь на следующий день около семи от холода. Галка стянула с меня одеяло и свернулась клубочком, завернувшись в него. Достаю из стенного шкафа мягкое покрывало, накрываюсь и снова засыпаю, засунув руку к Галке под одеяло. Долго ли, коротко - начинает сниться эротический сон, в котором я проделываю с Галкой совсем уж невообразимые вещи! Просыпаюсь от того, что она проделывает со мной вещи, вполне вообразимые! Активно включаюсь в процесс пробуждения и, вскоре, мы опустошенные и довольные, отваливаемся друг от друга. Сейчас бы снова заснуть, но уже не хочется – выспались. Лежим рядышком, лениво трогая друг друга. Уже не возбуждает, но все равно – приятно!

- Галчонок!

- А!

- Чем дальше займемся?

- Полежим немножко и ты опять меня трахнешь!

- А потом?

- Поедем ко мне, и ты там трахнешь меня еще парочку раз! Хочу впрок – на неделю вперед! А то среди недели некогда!

- Программа мне нравится, но я не уверен, что ее выдержу! Уже не восемнадцать лет, когда мог два раза не вынимая!

- Кого это ты так?

- Да одну девочку, на Кубе, на пляже.

- Негритянку, небось?

- Мулатку-шоколадку!

- А что ты там делал, на Кубе?

- Мулаток трахал, ананасные поля обносил, в океане купался! В общем – срочную служил. Интернациональный долг, бля, побыть чуть-чуть заложником. Если б не повезло – то «пушечным мясом!»

- А негритянки у тебя были?

- Была одна, из любопытства.

- Ну и как она?

- Ненасытная! Наизнанку меня вывернула, все до капли высосала – два дня болело потом все!

- Не намотал ничего?

- Нет. Мы предохранялись – там презики в любом ларьке, в любом количестве, какие хочешь – фактура, цвет, вкус! Китайские, кстати. Я домой два блока привез – один с усиками, другой – как капуста, с лепестками.

- Ни одного не осталось?

- Нет. Все в дело пошли, в основном – на подарки!

- Надо было для меня оставить!

- Не надо! Если женщина такие попробует, то без него уже не захочет – запас-то конечный, не восполняемый. У нас тогда таких и в помине не было!

- Тогда хорошо, что не осталось! Я б все равно тебя раскрутила, а потом бросила!

- На кого б тогда променяла, на вибратор из секс-шопа?

- Не знаю, ни разу не пользовалась! А вот Сережка меня раз резиновым пытался, да я не далась! Больно он здоровый!

- А у Сережки собственный, как?

- Вполне. Больше, чем у тебя, но вялый – без «помучить» не заводится: порка или прищепки там, на соски и внизу…

- Ну и как это – прищепки?

- Да не больно почти, и сама заводишься! А уж у него – как железо! Может, попробуем, когда у меня будем?

- Обязательно! А сейчас повернись на животик!...

По окончании процесса поехали к ней и провели почти все время, предаваясь различным экспериментам. Для расширения кругозора смотрели вместе порнуху, пытаясь повторять трюки из нее. Вопреки моим опасениям, меня хватило на все, видимо из-за новизны. Прерывались только на душ, совместный, конечно, поход в кафе и прогулку по парку, для восстановления сил. И сон, конечно. Расстались только в понедельник утром – Саня, забрал нас от ее дома и высадили Галку на пустой заводской остановке, убедившись, что поблизости никого нет. Сами же заехали внутрь. Конспирация, бля!

Из своего кабинета звоню Петровичу и отправляю его по цехам. Сам пробираюсь в кабинет и, проверив индикатором розетку – прослушка снова работает – снимаю видеорегистратор со всеми приблудами. Забираю девайс и тащу к себе в кабинет, где вытаскиваю флэшку с записью, втыкаю в свой комп и приступаю к просмотру в ускоренном режиме. Сначала – Петрович в разных позах за рабочим столом. Один и с оппонентами. Потом рабочий день заканчивается, Петрович выключает свет и уходит. Я запускаю просмотр еще быстрее и вот в кадре мелькает свет и я торможу. На экране мелькает пятно от фонарика и смутный силуэт. Силуэт знакомый – мужчина, очень худой, атлет с широкими плечами. Движется, как барс на охоте, перетекая от позиции к позиции. Даже на посредственной записи видеорегистратора это видно. Не хотелось бы мне сойтись с ним в рукопашной! Такого ломом не убьешь - хрен попадешь и живуч, как кошка! Умар, бродяга! Мои догадки подтверждаются. Тут луч крохотного фонарика отражается в зеркале и освещает лицо, а затем горбоносый профиль. Индеец, бля! Гурон – не иначе! Пришел за скальпом Петровича! Широкоплечий силуэт Умара заслоняет розетку, где установлена прослушка. Звук записывается с качеством, гораздо лучшим, чем видео – отчетливо слышно царапанье отвертки по поверхности розетки. Потом прослушка, извлеченная из розетки, укладывается на стол петровича, в конус света от фонаря и отчетливо видно, как длинные, ловкие пальцы чеченца соединяют и скручивают разъединенные мной проводки. Останавливаю ролик и звоню Бастонджияну:

- Шалом!

- Здравствуйте Олег Борисович! Говорите, что не настоящий еврей. Полагаю, видео мне показать хотите?

- Хочу.

- Хорошо, через пять минут я – у Вас!

- Добро. Жду!

Вскоре появляется Климович. Я запускаю ему ролик сначала. Он тоже не досматривает его до конца:

- И что предлагаете с ним делать?

- Это что Вы предлагаете!

- Отдать ФСБ-шникам! Пусть гланды ему через жопу достанут!

Формально он прав! На заводе до сих пор функционирует огрызок 1-го отдела, есть куратор от ФСБ со смешной хохляцкой фамилией. По идее мы должны сдать Умара им.

- Они ж дело раздуют! Комиссии попрут из бездельников! Ревизии! Оно Вам надо?! А расколят Умара - и Лизавету за корму возьмут да сунут ей треху условно! Да вывернут ее на изнанку перед этим! Черт знает, что вылезти может, да еще без главбуха останемся!

- А что ж делать? Действительно – пиздец полный!

- Да давайте, я Умара сам расколю, с «чистухой», да под запись. А когда мотивы его задокументируем, с сохранностью гостайны не связанные, то и докладывать чекистам погодим! Если чо – шкурные внутризаводские разборки! Дурака, короче, включим! А с дурака какой спрос?!

Давайте попробуем! А вы уверены, что чекистам никто не стуканет?!

- Не уверен, но думаю, отпиздеться смогу. Они меня, как-то, за похищение человека дергали – и то съехал!

- А кого это вы украли, Борисыч? Вы – криминальный тип, оказывается!

- Да грузина одного, он моего приятеля кинул, ну мы с Юриком, который у нас сейчас в олхране начальник караула, поймали жулика и запихали в машину в центре Ростова, привезли к обманутому и тот обидчика отмудохал. А жена жулика заяву в ЧК накатала!

- И как отмазались?

- Мы с опером, к которому материал попал, вместе в зале рукопашного боя на «Динамо» тренировались, он и подсказал, как правильно объяснение написать.

- Хорошо, дерзайте! А с Лизаветой я сам разберусь!

На том и расстались – Генеральный вернулся к себе, а я вызвал к себе Умара:

- Привет, Борисыч!

- Ассалам алейкум! Ты что же, моджахед, у меня хлеб отбиваешь?!

- Я не моджахед – федерал!

Прямо мне в глаза – прямой и честный взгляд, полный искреннего недоумения! Хорош, стервец – как притворяется! Штирлиц, бля!

- Нахера прослушку Петровичу воткнул?!

По-детски наивный вопрос:

- В жопу, что ли?!

- В розетку!

- ………???

Включаю видео. Смотрит до конца, видимо с мыслями собирается.

- Это я, разве?!

- Твой двойник! Да мне похуй! Чекистам объяснять будешь!

- С чего бы это?

По-русски он говорит лучше, чем я - интеллигенция грозненская в третьем поколении – не чабан какой-то!

- С того, что у нас первый отдел есть, а значит завод – объект оперативного обслуживания ФСБ!

И дознание не участковый будет вести! А они! Хохол наш скорее всего! Он быстренько все это в экономическую диверсию превратит!

Умар такого поворота явно не ожидал. Сидит, уставясь в пол, беззвучно шевеля губами. Аллаху молится, что ли?

Кую железо, пока горячо:

- Я знаю, кто твой заказчик!

- И кто же!

- Лизка – Главбухша! Что она тебе пообещала?

Молчит, думает – видно, как по бритому черепу волнами мышцы перекатываются! И тут у него мускулы. Гойко Митич ёбаный!

Подливаю горяченького:

- Закроют тебя в «тройку»/следственная тюрьма в Новочеркасске/, знаешь, что там с вашими делают?

- Слышал! Ничего хорошего – беспредел полный!

Мне бывший «кум»/тюремный оперативник/рассказывал, что персонал там специально подобранный из тех, кто по две-три командировки в Чечню имеет, да у кого родные от рук моджахедов погибли. Так у них всех чеченцев набивают в одну камеру с каменным полом, голых укладывают на пол как шпроты в банке и поливают ледяной водой из шланга и оставляют лежать в воде целыми сутками. Вставать нельзя – пускают газ. Естественные надобности – под себя! Мусульмане – народ чистоплотный, некоторые вообще с ума сходят, а уж туберкулез – как здрасьте!

- Так не лучше ли между собой дело решить? Без чекистов?

- А так можно?

- Можно, если мне «чистуху» напишешь! Лизке все равно нихера Климыч не сделает – ее только сразу в асфальт закатывать, под ее же дорогой! Сами, как родные, разберутся!

- А если я тебе сейчас по башке дам и съебусь?

- И куда? В Грозный? Там тебя дудариковы пацаны живо, как индюшку, выпотрошат! Остается в Егорлыкские степи, на чабанскую точку. Так там чекисты тебя вмиг выщемят!

- Лиза мне должность начальника СБ обещала, в своей дорожной фирме!

- Это уже – ваши дела, тебе сейчас не об этом надо думать, а как жопу в целости сохранить! А так – разойдемся краями, как будто ничего и не было!

- Ладно, давай бумагу, напишу!

Вот что значит – правильно объяснить человеку все «за» и «против».

Пишет объяснение на имя Климовича, подробно, красивым, почти каллиграфическим почерком. Главное – указывает, что заказчиком мероприятия выступила главбухша, что мне и нужно. Затем, не останавливаясь, заявление по собственному. Умный мальчик, ничего не скажешь!

- Ну вот, красавчик! Умеешь проигрывать как мужчина!

Смотрит совершенно спокойно, без тени ненависти, Чингачгук чертов! Я, в чем-то, даже завидую его самообладанию – я не уверен, что на его месте повел бы себя с таким достоинством! Скорее всего, надел бы монитор ему на голову и съебался, поддавшись первому порыву и не заботясь о последствиях.

- Все, свободен! Будут проблемы – телефон знаешь! Кстати, в Новочеке, на заводе синтетических спиртов, человека в экономическую безопасность ищут! Правда, там, вообще все через чекистов!

- Спасибо, Борисыч, не пропаду! Не поминайте лихом!

Отправляюсь к Бастонджияну и кладу ему на стол «чистуху» и заявление об уходе.

Климович внимательно смотрит на меня. Я отвечаю на молчаливый вопрос:

- Вышли из ситуации с наименьшими потерями. Будут у чекистов вопросы – переводите стрелки на меня!

Интересуется:

- А как дела с Сережей?

- Все на мази! Сейчас аппаратура освободилась – попытаюсь воткнуть видео ему в комнату отдыха, запишем его БДСМ развлечения, получится – можно на порносайт какой нибудь выложить и ссылки всем его знакомым отправить и в избирком. Порнушку все любят!

- А вы любите, Борисыч?!

- Какой стагый евгей откажется от погнушки?! Особенно БДСМ?! На Сагу уже давно не стоит, а сладенького же хочется!

- А на Галину?

- Галина – не Сара, тут все в порядке! А там, глядишь, по пожарному оборудованию тема созреет!

Генеральный глубоко вздыхает:

- Обложили, получается, Сережу со всех сторон. Повезло мне с Вами, ничего не скажешь!

- Это с «крышей» повезло! К кому надо в трудную минуту обратились, вот удача и улыбнулась!

Попрощавшись, расстаемся. Я «запрягаю» разъездную Волгу и, прихватив видеооборудование, отправляюсь к Сане – пора продолжить документирование Сережиных половых девиаций!

Постучавшись и дождавшись, пока Саня отопрет, захожу в наш кабинетик, все по уму – дверь заперта на засов, за дверью – развернута ширма. На столе – раскрытый ноутбук, сканер, плеер, две пары наушников – работа кипит! Спрашиваю одними губами:

- Есть там сейчас кто?

- Сейчас нету, но к концу дня Сережа обещал подтянуться, я из телефонного звонка это понял.

- Тогда выключай аппаратуру – щас параллельно будем видео ставить!

Процесс установки несложный – опять разбираю розетку и закрепляю внутри нее маленькую видеокамеру и еще один микрофон. Старый микрофон убираю – чтоб помеху не наводил. Камера смотрит в двухмиллиметровую щель между стеной и краем передней крышки розетки. Она наведена как раз на кожаный диванчик, стоящий в комнате отдыха. Изображение с камеры выводится на видеорегистратор, настроенный на включение записи при появлении изображения в кадре или звука на микрофоне. Визуальный контроль осуществляется на семидюймовый мониторчик, аудио – на наушники. В то же время система настроена на полную автоматику – присутствие оператора для видео –аудиофиксации не требуется. Как и для записи телефонных разговоров. В кабинет наш без нас никто не войдет, даже комендантша – я заменил личинку в замке. Теперь ключи – только у меня и Сани.

Вскоре в комнату отдыха заходит секретарша и лязгает дверью сейфа, стоящего на тумбочке рядом с диваном.

Отлично, это пойдет, как пробная запись! А то на семимиллиметровом мониторчике разглядишь немногое – только общий план.

Когда Роза уходит, достаю из видеорегистратора флешку памяти и втыкаю в разъем считывателя, вставленного в USB-порт ноутбука. Открываю файл записи, надеваю наушники. Изображение на экране вполне удовлетворительное, краски яркие, насыщенные. Звук четкий и громкий. Роза зашла за командировочными мужику, ожидающему ее в приемной. Первое, что она делает, зайдя в комнату отдыха и оставшись, таким образом, одна – это поправляет на себе белье. Причем мы даже можем разглядеть, что на ней надеты черные трусики с кружавчиками. Саня многозначительно хмыкает. Я его понимаю, скоро его могут ожидать гораздо более интересные зрелища!

Оставив аппаратуру включенной и в боевой готовности, едем домой.

Из дома звоню Галке и болтаем перед сном пару часов по телефону. Встретиться сегодня – не судьба. Матушка ее приболела и дочка дома, с мамкой. Берусь достать без рецепта дефицитное лекарство для болящей – нашим врачам запрещено выписывать на него рецепты, потому что дешевое и эффективное – тогда наше дорогое гавно никто не купит, а фарминдустрия врачам платит за выписку строго определенного перечня лекарств. А у меня знакомые наркоши что угодно с под земли достанут, только денег дай!

День шестой

Вспомнив об ожидавшемся в пятницу вечернем визите Сережи на работу, начинаем с отсмотра пятничного вечера. И не зря – на флешке записано такое! Мы и не ожидали ничего подобного!

Сережа приперся на работу в районе полседьмого вечера, когда весь народ, кроме Розы, уже разошелся. Он был заметно выпивши и сильно возбужден – сразу же, с порога, лихо полез секретарше в трусы, грубо лапая ее прелести. Усадив на диванчик, задрал все, что можно и, обнажив красивые крепкие груди с большими коричневыми сосками, стал больно щипать их и выкручивать. Роза только стонала в голос и взвизгивала в особенно острые моменты. Тем не менее, происходящее ей явно нравилось, она завелась, хватала достоинство Сережи и норовила облизать. Потом Сережа извлек откуда-то из-за пределов кадра здоровенный розовый искусственный член, вставил в Розу о довел ее до мощнейшего оргазма, сам, по-видимому, находясь на грани. Но, когда Роза «отдохнула» минут пять, причем все это время Сережа терзал ее немилосердно, он приказал ей сделать «как тогда». И Роза отодрала этим же членом его, пока он бурно не разрядился ей в руку! После этого они успокоились, выпили по паре рюмок коньяка, принесенного Сережей и общались весьма нежно и дружелюбно! Все это с вполне приемлемым качеством записалось на флэшку. Я тут же сделал несколько копий и распихал их по разным местам. Прослушав запись телефонных звонков, мы узнали о том, что пожарное оборудование Сережей наконец-то поставлено. Круг замкнулся, хотя мы и не получили пока ни одного пакета офисного мусора. Материалов было почти достаточно для привлечения Сережи по 171 статье Уголовного кодекса за незаконное предпринимательство, надо было только возбудить уголовное дело, опросить сотрудников «Крекинг инжиниринга» и изъять уличающие документы. Но это уже – компетенция ментов! А что касается записей оргии в комнате отдыха, то это – страховка на случай, если с уголовным делом что-нибудь пойдет не так.

Тут звонит Толик, сообщает, что вербовочная беседа с уборщицей прошла удачно, аванс ей вручен, расписка получена, пакет с бумажным мусором будет ожидать в укромном месте под лестницей.

Это хорошо, но уже вряд ли, чем поможет – говна накопали уже более, чем достаточно. Однако, в нашем деле, нельзя пренебрегать любыми, казалось бы, зряшными, возможностями. Вспоминаю, как ходил на встречу с взятковымогателем, весь увешанный под одеждой ментовской записывающей аппаратурой и, из чистого озорства, продублировал запись разговора еще и на свой Simens SL-45i. И как ментовская аппаратура записала разговор с чудовищными искажениями, в результате чего судья послал ментов на хер и только мою чистую и четкую запись приобщил к делу. По итогам подсудимый – зам. Директора рынка и, заодно, зам. Руководителя местного отделения Единой России, послушав запись разговора, «раскололся до жопы», пошёл на сделку с правосудием и получил свою законную трешку за взятку!

Инструктирую Саню, где и когда забрать спизженый мусор и, вызвав дежурную заводскую Волгу, убываю на завод, где прокручиваю запись Бастонджияну. Он на седьмом небе, хоть и плюется, как верблюд – Сережа, как кандидат в депутаты, да и вообще, в принципе, как конкурент – полностью нейтрализован. Стоит выложить запись в интернет, как он – труп, не только политически, но и как предприниматель. А если выгорит с уголовным делом и его хотя б на три дня закроют – то ждет его петушиный куток, «заднеприводная» любовь сокамерников и уютное местечко под нарами! А также индивидуальные дырявая миска и дырявая ложка! И плевать, что, на самом деле, с медицинской точки зрения, пидаром Сережа не является – ведь манипуляции с его задницей проделывала тетка! Член, хоть и резиновый, в жопе побывал? Побывал! Все, значит на всю оставшуюся жизнь – пидор пробитый! Бытовое российское сознание и, тем более, криминальные круги, воспримут это однозначно! Заодно под удар попадает и его влиятельный родственник в обладминистрации, которого, получи запись хоть какое-то распространение, тоже не ждет ничего хорошего. Хотя в администрации своих пидаров достаточно, от человека, замешанного в «голубом» скандале, получившем огласку, вышестоящие товарищи непременно избавятся, чтобы тень скандала, как бы мала она не была, не пала на них!

У меня созревает идея, как можно попытаться убить сразу двух зайцев – надо записать это порно на компакт – диск и подкинуть в почтовый ящик влиятельному родственнику. Пусть полюбуется! Зрелище вполне экстремальное. И посмотреть, что Сережа после этого будет делать. При необходимости – подсказать козлику, что от него нужно. Климович идею одобряет – широкой огласки ему не хочется, ибо косвенно это, все равно, будет связано с заводом. Гавно – такая субстанция, что мажет всех вокруг – и правых и виноватых! И хрен потом отмоешься!

Но, сначала, надо дать понять Вдовиченко, какой Дамоклов меч, над его макушкой повис. Надо озаботиться возбуждением уголовного дела! Готовлю распечатку Сережиных «подвигов» на ниве незаконного предпринимательства и вручаю Климовичу, для передачи журналюгам. Климович при мне звонит обоим и просит приехать к нему. Таким образом, завтра-послезавтра Сереже позвонят журналисты с просьбой дать интервью в рамках предвыборной компании. Во время интервью ему зададут вопросы о нарушениях им законодательства при продаже пожарного оборудования. Из чего он почувствует, что его жопа начинает дымиться. А потом, когда статьи по материалам интервью появятся, сначала, на сайтах газет а, потом и в бумажных выпусках, и соседи начнут шептаться за спиной, а то и открыто тыкать пальцами, земля загорится синим пламенем. Сережа, разумеется, попытается подкупить журналистов и редакторов газет, но это тоже найдет отражение в выпусках.

Еду в УВД и предупреждаю своего приятеля о скором появлении повода для возбуждения уголовного дела и производства дознания – должна же доблестная милиция оперативно реагировать на сообщения прессы о преступлениях! По телефону нежелательно – служба собственной безопасности, в просторечии именуемая ментами «гестапо», может прослушивать как служебные, так и мобильные телефоны сотрудников. И, некоторые нюансы наших разговоров могут им не понравиться!

Из УВД еду к Сане, на пост прослушивания /и подглядывания/ и мы демонтируем и вывозим все оборудование и аппаратуру, не забыв тщательно протереть все места, где могут остаться наши «пальчики» спиртовыми салфетками – наверняка Сережа, просмотрев видеозапись его милых шалостей, захочет заглянуть за стеночку – кто-кто в теремочке живет?

Ответ прост: «Я – мышка «наружка»! Я – лягушка «прослушка»! А будешь умничать много, мы медведя Мишку позовем, он тебе пизды даст!»

Но, об этом Сереже предстоит догадываться самому – подсказывать не будем, обойдется! Заодно прихватываем пакет с бумажным мусором, спрятанный завербованной уборщицей под лестницей. Приедем на работу – разберем, все ж деньги плочены, хоть и не большие.

На заводе запираемся в своем кабинете, освобождаем один из столов и, раскладываем на нем извлеченный из пакета мусор: черновики и обрывки документов, листочков с записями, конверты, и т.п. Обертки от конфет, шоколадок, пакеты от «тормозков», сразу же отправляем в корзину. Документы сортируем по степени важности, обрывки складываем в отдельную кучку. А вот и добыча – обрывки черновика договора о продаже пожарного оборудования и письма акта о выполнении обязательств по нему! Обрывки крупные – листы просто разорвали на четыре части. Их сразу же склеиваю в первоначальный вид с помощью прозрачного скотча, засовываю в сканер и получившиеся изображения отсылаю своему приятелю в УВД – пусть порадуется! Несколько разорванных листков с черновиками договоров поставок оборудования также склеиваю, сканирую и по внутренней электронной почте отправляю Климовичу – чтоб приняли меры по пресечению сделок.

Так! Теперь готовлю «информационную бомбу» - Переписываю на компакт-диски порнушку с участием Сережи, делаю 5 копий. Все копии укладываю в бумажные конвертики. Руки – в перчатках – люблю я спать спокойно! Пробиваю по базе адрес Сережиного родственничка – работника Администрации. Живет в самом центре Ростова, в «дворянском гнезде», в подъезде которого – милицейский пост, отсекающий посторонних. Это не препятствие – в том же подъезде живет отставной генерал МВД, бывший начальник ГУВД, ныне возглавляющий Общественную организацию частных детективов области. К нему в гости я вечерком и загляну по пустяшному делу, попутно опустив в почтовый ящик конвертик с диском. Пусть полюбуется на забавы родственничка! Кажется мне, что охота поддерживать Сережу в его избирательных инициативах иссякнет, как лужица воды в пустыне!

Следующие два дня проходят в текучке: Предупредил «вербовщика» Толика, чтоб переориентировал свою агентессу-уборщицу со сбора бумажного мусора на наблюдение за обстановкой в фирме – чтоб каждый вечер звонила ему и докладывала, как там и что.

Надо срочно реализовать информацию по «откатам». Звоню начальникам СБ заводов- покупателей оборудования и закладываю их снабженцев, подкрепив информацию распечатками фрагментов телефонных разговоров, даю по телефону прослушать сами фрагменты – пересылать их через интернет хлопотно, слишком большой размер файлов /облачных хранилищ тогда еще не было/. Выслушиваю благодарности коллег и договариваюсь, чтоб распространили в своих регионах информацию об опасности иметь дела с Вдовиченко. Еще один гвоздик в крышку Сережиного гроба!

На третий день на сайтах двух городских газет, а затем и в бумажных выпусках появляются интервью с Сережей с соответствующими комментариями о «грубейшем» нарушении предпринимательского и уголовного законодательства. В обоих случаях предлагается считать публикации официальным обращением в правоохранительные органы. На одну из публикаций на сайте газеты Сережа даже ответил, назвав это «грязными манипуляциями» политических конкурентов. Мой приятель из УВД вызвал Сережу повесткой – опросить по фактам, изложенным в публикациях. Но Сережа к нему не явился – уехал из города и потерялся на необъятных просторах Родины. В розыск подавать его не стали – уголовное дело не было возбуждено. Больше в Таганроге он не появлялся. Фирму свою он, через адвоката, закрыл.

Так закончилась история борьбы с недобросовестной конкуренцией со стороны «Крекинг инжиниринга». Больше таких наглых конкурентов на горизонте не возникало.

С Галкой мы весело проводили время еще два года. А потом, я, на свою голову, познакомил ее со своим приятелем – хулиганом и выпивохой и он, сука, Галку у меня отбил.

Смягчает ситуацию только то, что они, по-видимому, полюбили друг друга по-настоящему. Галка женила приятеля на себе и до сих пор они вместе, хоть Галка и пытается отучить его от бухла, но безуспешно. Да и бухает он, на мой взгляд, вполне терпимо!

 

КОНЕЦ